Махровые лапки

– Нужно сначала убедиться, что мне не показалось, а также посмотреть – с кем она, – шепотом сообщил Алик. – Они были вон там в густой траве, с этих бревен лучше видно.

Вода делала поворот вдоль берега, образуя полуостровок, и с бревен действительно удобнее было обозревать происходящее в этом месте. Алик указал на бревна на воде и внутренне сжался. Сейчас Саня поймет об опасности, к которой подталкивает его Алик, и так накостыляет ему, что мало не покажется. Но то ли мысли о сестре затмили разум Сани, то ли Алик сыграл свою роль блестяще, в общем Саня двинулся в сторону покачивающихся на воде бревен. Аккуратно встав на первое, Саня, балансируя руками в воздухе, установил равновесие и двинулся дальше, высматривая предположительное место, где могла лежать в траве Люська, притаившись со своим дружком. Его силуэт был отчетливо виден на фоне темнеющего неба. Дойдя до середины лже-понтона, Саня вдруг вскинул руками и резко провалился в воду под бревна. Алик знал об этой ловушке и сам как-то раз чуть не угодил в нее: неровные стволы образовывали щели меж собой, попав в которую нога заставляла бревно крутиться вокруг своей оси, тем самым проталкивая ногу, а затем и все тело в воду. В эту ловушку и попал Саня, тщетно пытаясь пробиться сквозь бревна на поверхность из воды. Еще какое-то время бревна активно перестукивались друг об друга, будто обсуждая между собой новое событие в своей небогатой на происшествия жизни, а потом все стихло.

– Какой же ты тупой. Был… – улыбнувшись тихо проговорил Алик. Не было здесь никакой Люськи. Алик провел Санька, что называется, на мякине. Невероятное ликование охватило его. Получилось. Получилось! Получилось!!! Ему хотелось кричать от радости и от сознания своего превосходства над ситуацией. Это ощущение – когда ты умнее и выше другого, когда ты обошел своего врага, когда ты на вершине – Алик запомнил навсегда.

Городок, в котором жил тогда Алик, еще долго бурлил от неожиданного исчезновения Сани. Выдвигались самые невероятные версии и предположения – от инопланетян и маньяков, до сект, заманивающих в свои ряды молодых ребят. Но Алик не участвовал в обсуждениях и версий не выдвигал, обоснованно помалкивая. Он не считал себя виноватым. Нет, ведь он не убивал, он всего лишь оказался в нужном месте и в нужное время, а произошедшее – акт всевышней справедливости. Это вызывало в нем иные, отличные от мук угрызения совести, ощущения. Он попробовал власть на вкус и это ему понравилось. Да, именно власть. Ведь это по его, Алика, воле все случилось так, как и было запланировано. Это Алик, ловко используя обстоятельства, достиг цели. Цель оправдывает средства – так считали большевики, развязывая красный террор, и, как известно, история простила им это. Победителей не судят.

И потом, Саня должен был поплатиться за свои издевки. Вот и поплатился, причем по сути буквально: Саня оставил Алику в наследство свой дар красноречия. Представляя Саню и пытаясь подражать ему, Алик выровнял свою речь, обогатил ее новыми словами. Он стал говорить без запинок, используя длинные предложения, а главное – начал получать удовольствие от лихо завернутого спича. Алик видел, как его слова действовали на людей, они слушали его как завороженные. Всего и надо то было – вспомнить Саню, его манеру речи, представить себя в его амплуа. И тогда слова искусно сплетались в предложения, а затем складывались в целое выступление, будто журчащие ручьи среди трав звонко впадают в мощную реку.

***

Алик держал в руках конверт, неизвестно каким образом попавший в его сумку. Самый обычный белый конверт без каких-либо надписей и символов на нем. Внутри конверта было вырезанное из газеты объявление, в котором всех, кому хоть что-нибудь известно об исчезновении Сани, просили обратиться по указанным здесь же телефонам.

Фортуна любит смелых и напористых.

Алик переехал в административный центр области, где поступил на юридический факультет института. Все было новым – знакомства, обстоятельства, жизнь. Алик должен был использовать это в свою пользу, изменив вектор общественного отношения к себе. Нужно было сделать себе другой имидж, ведь его никто здесь не знал. Никто, кроме Светы. Она училась на педагогическом факультете того же института, в который поступил Алик, и жила в том же общежитии. Однако она не посмеет рассказать никому, что к Алику относились в их родном городке как к белой вороне. И дело даже не только в ее пресловутой порядочности, Света официально была девушкой его брата и порочить Алика как будущего родственника ей было не с руки. Обручились они, как говорится. И все у них было так гладко распланировано, что Алику аж тошно становилось: пока Света учится в институте, брат поехал «на севера» зарабатывать копеечку. А потом они поженятся, обоснуются где-нибудь, будут жить нудной тухлой провинциальной жизнью, пока не умрут в один день.