Макинтош - Избранные работы

Здесь, читатель, скрыт секрет их моральной непригодности. Бог не может верить тем, кто не верит Ему и не отрекается от себя. Это в высшей степени важно. Мы живём в дни поверхностного служения и самонадеянности. В наши дни знания можно добыть с наименьшими усилиями. Обрывки истин можно почерпнуть из вторых рук. Истина, которая стоила многим возлюбленным служителям Господа многих лет напряжённой душевной работы и напряжённого анализа чувств, теперь в ходу, и её можно постичь умом и легковесно проповедовать многим, кому неведомы ни душевная работа, ни анализ чувств.

Но давайте не будем забывать, давайте будем всегда помнить, что бытие, исполненное веры, — это жизнь, служение — это жизнь, свидетельство о Христе — это жизнь. Давайте будем также помнить, что если мы хотим постоять за Христа в трудный час, если мы хотим быть избавителями, подлинными служителями, то мы должны познать истинное значение этих двух качеств, а именно веры в Бога и самоотречения.

Часть 7

Есть нечто особенно удивительное в том, что из многих тысяч Израиля во дни Гедеона нашлось лишь триста мужей, которые годились для схватки с Мадианитянами, только эта небольшая горстка подходила для этого случая. Это, поистине, наводит на размышления и содержит предостережение. Были сотни тысяч истинных Израильтян — истинных обрезанных сыновей Авраама — овец из стада Господня, которые оказались непригодными, когда речь шла о войне с Мадианитянами не на жизнь, а на смерть, о подлинной вере в Бога и самоотречении. Мы можем с уверенностью сказать, что они были чуть ли не единственными из тысячи — те мужи, которые были нравственно пригодны для великого испытания в день битвы. Как это величественно! Почти единственные из тысячи, кто смог уверовать в Бога и отречься от себя.

Читатель-христианин, разве это не стоит глубокого и серьёзного размышления? Разве это самым естественным образом не побуждает к вопросу: "А что сейчас изменилось?" Разве не очевидно до боли, что мы живём в дни, когда очень мало известно о благословенной тайне доверия к Богу и все меньше о деле самоотречения? На деле эти понятия неразделимы. Если мы попытаемся отделить самоотречение от доверия к Богу, это приведёт нас к глубоким и мрачным заблуждениям монашества, аскетизму или обрядности. Это приведёт к тому, что природа будет стремиться подавить природу. Вряд ли стоит говорить, что это прямо противоположно христианству. Последнее начинается с того славного факта, что ветхое естество осуждено и устранено крестом Христа, и поэтому от него можно отрекаться ежедневно силою Духа Святого. В этом значение этих прекрасных слов Кол. 3,3: "Вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге." Он не говорил "вы должны умереть", но "вы умерли". Что же затем? "Умертвите земные члены ваши." Так же сказано в глубоком и драгоценном поучении Рим. 6,2: "Мы умерли для греха: как же нам жить в нем? Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились?" И что же? "Так и вы почитайте себя мёртвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем."

Вот в чем тайна любого истинного самоотречения. Если этого не понимать и не постичь все это, то получится, что естество в одной форме подавляет естество в другой. Это роковое заблуждение. Это ловушка лукавого, в которую могут попасть преданные души, томящиеся по святости жизни, но не знающие силы совершенного искупления и требования в Духе Святом, души, которые не зиждутся на прочной основе христианства.

В особенности против этого коварного заблуждения мы предупреждаем читателя. Оно имеет явный привкус монашества и аскетизма. Оно драпируется в одеяния пиетизма и свободомыслия и особенно привлекательно для определённого рода пылких душ, которые жаждут восторжествовать над похотями, страстями и естественными влечениями, но, не зная, как добиться этого, они отворачиваются от Христа и креста Его и обращаются к услугам ложной религии.

Против этой вредной и обманчивой привычки и предупреждает апостол в Кол. 2,18–23: "Никто да не обольщает вас самовольным смиренномудрием и служением ангелов, вторгаясь в то, чего не видел, безрассудно надмеваясь плотским своим умом и не держась главы, от которой все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, растёт возрастом Божиим. Итак, если вы со Христом умерли для стихий мира, то для чего вы, как живущие в мире, держитесь постановлений: "не прикасайся", "не вкушай", "не дотрагивайся", (что все истлевает от употребления), по заповедям и учению человеческому? Это имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренномудрии и изнурении тела, в некотором небрежении о насыщении плоти."