Макинтош - Избранные работы

Речь Елиуя воздействует на душу с особой силой и полнотой. Она выгодно отличается от односторонних и большей частью ошибочных речей трёх друзей. С вступлением Елиуя спор, казавшийся бесконечным и бесплодным, оставляющий участвующие стороны с тем же, с чем они были вначале, этот спор достиг своего финала. Тем не менее этот спор имеет значение и интересен для нас. Он учит умению разрешать спорные вопросы и вести дискуссии. Две стороны никогда не смогут достичь понимания в спорном вопросе, если хотя бы с одной стороны не будет проявлена сокрушённость духа, покорность и мягкость. Это ценный урок, которому мы все должны уделить должное внимание. Не только в мире, но и в собрании (церкви) существует множество людей, ещё не преодолевших внутри себя горячности, гордости и надменности. Многие заняты только собственной персоной, своим ненасытным "я". И таких людей, к великому сожалению, можно встретить даже там, где мы меньше всего этого ожидаем, где такое проявление самозанятости более всего уродливо и отталкивающе, а именно — среди тех, кто причисляет себя к служителям Христа. Никогда, мы можем это твёрдо утверждать, самомнение и самолюбование не будут более отвратительными, чем когда они переполняют сердце служителя Христа. Христос никогда не искал своей собственной славы, никогда не отстаивал свои интересы и не жил в своё удовольствие. Вся его жизнь от начала до конца — совершенное самопожертвование. И как горько видеть, когда на фоне Голгофского креста начинают играть амбиции, а в душах преобладать мирские качества — гордость, самолюбование и надменность.

И тем не менее многие люди, утверждающие, что стоят на платформе христианского вероисповедания, не могут преодолеть стремления к самопроявлению. Такое стремление приводит к плачевным итогам. И при изучении дискуссии между Иовом и тремя друзьями мы встречаем великое множество ссылок на "я" в 29–31 главах.

Но давайте посмотрим на себя. Давайте рассмотрим наши собственные сердца в их самых сокровенных делах. Давайте окинем взором наш путь в свете божественного присутствия. Давайте принесём все наши дела и наше служение и взвесим их на весах святилища Бога. Тогда мы откроем для себя не очень приятные вещи. Мы увидим, сколько недостойного и отвратительного вкралось в наши души. Мы увидим тёмный густой туман, который так плотно окутал наши дела, что почти не заметно христианского источника нашей жизни. Когда даже в отдалённой степени затрагивается наша персона, то мы всегда принимаем это очень близко к сердцу. Но когда дело касается других, то мы всегда готовы обвинять и порицать. Мы всегда обижаемся на малейшее унижение. Наши симпатии всегда на стороне тех, кто думает о нас хорошо, кто ценит наше служение, согласен с нашим мнением, принимает наши настроения.

Не говорит ли это о том, что прежде, чем осуждать самомнение древнего патриарха Иова, мы должны избавиться от своего собственного самомнения. Конечно, Иов не был прав, но мы куда более грешны. Не так удивительно, что на заре времён, в древние века патриархов человек был пойман в сети самомнения. Но недопустимо, когда, не желая замечать чистого ясного света Христа, в эти сети попадаем мы. В те далёкие времена миру ещё не был явлен во всей полноте образ Христа. Не было пророческого голоса. Даже закон ещё не был дан. Нам трудно даже представить, каким бедным и слабым был луч света во времена Иова. Но нам принадлежит высокая привилегия и святая ответственность ходить в полуденном свете христианства. Христос уже приходил и ещё грядёт. Он жил, умер, воскрес и вознёсся на небо. Он послал Духа Святого пребывать в наших сердцах, как свидетеля божественной славы, как печать полного искупления и прощения. Канон священного Писания составлен. Круг откровений завершён. Слово Бога доступно и мы имеем божественный документ. Мы знаем, что Христос осудил грех и устранил его навсегда. Более того, мы сделаны частью божественной натуры — мы имеем Духа Святого, пребывающего в нас; мы являемся членами тела Христова; мы призваны жить так же, как Он; мы наследники славы, наследники Бога и сонаследники со Христом.

Что знал Иов обо всем этом? Ничего. Как мог он знать то, что было открыто только спустя пятнадцать столетий после него? Весь объём знаний Иова изложен в нескольких пылких и страстных словах в конце 19 главы: "О, если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны были они в книге резцом железным с оловом, — на вечное время на камне вырезаны были! А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаивает сердце моё в груди моей!" (19,23–27).