Макинтош - Избранные работы

Как это ужасно обнаружить исповедующую Церковь в таком положении! И думать о том, как быстро мы перешли от привлекательности Филадельфийской церкви — такой милой сердцу Христа, так ободряющей душу — к иссушающей атмосфере Лаодикийской церкви, где нет ни единой светлой черты! Мы видим бессердечное безразличие по отношению ко Христу и Его интересам в сочетании с самым прискорбным самовосхвалением "Ибо ты говоришь: "я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды"; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Cоветую тебе купить у Меня золото, огнём очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помазать глаза твои, чтобы видеть".

Как это важно! Люди похваляются своим богатством и тем, что они ни в чем не нуждаются, а в душе их нет Христа. Они растеряли чувство Божественной справедливости, которая символизируется "золотом", и человеческой праведностью, которая символизируется "белыми одеждами", их мысли заполнены собой и своими делами — явная противоположность дорогой Филадельфийской общины. Там он ничего не порицает; здесь он ничего не восхваляет. Там Христос — все, здесь Он, в действительности, в стороне, а Церковь — все. Словом, видеть это невыразимо ужасно. Мы в тупике. Мы дошли до последней мрачной фазы Церкви как свидетеля Бога на земле.

И даже здесь, перед лицом самого прискорбного положения дел, негасимым светом сияет бесконечная благодать и неизменная любовь сердца Христова. Он в стороне; эти слова полностью раскрывают сущность Церкви. Но Он стучит, зовёт, ждёт. Эти слова раскрывают Его сущность — вечное и всеобщее почитание имени Его! "Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся". Предлагается золото, белые одежды и глазная мазь. Любовь имеет право обличать и наказывать, любовь имеет различный характер проявления, но это — та же любовь — "Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же", даже если приходится "обличать и наказывать". Здесь Его отношение и Его действия говорят красноречивее любых слов как в отношении к Церкви, так и в отношении Самого Себя. "Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною"*

_{Примечание}

Господь обращается с этими важными и торжественными словами не к постороннему грешнику, а к проповедующей Церкви. Христос стучится не в дверь сердца грешников (хотя и это также правда), а в дверь исповедующей Церкви. Как это выразительно! Как многозначительно! Так пусть же исповедующая Церковь осмыслит это!

Об остатке истинно верующих в церкви Сардиса говорится как о "нескольких человеках", в Лаодикии к слову "один" добавляется "если", но если будет хотя бы один имеющий уши, и если будет хотя бы один, кто откроет двери, этому единственному обеспечивается высокое право, огромное благо — вечерять с Христом, этим бесценным Хозяином и Гостем. "Я с ним, он со Мной". Когда общее свидетельство опускается на самый низкий уровень, тогда преданность отдельных людей награждается личным общением с сердцем Христовым. Такова беспредельная и вечная любовь нашего возлюбленного Спасителя и Господа. Кто же не поверит Ему, не восхвалит Его в молитвах своих, не будет любить Его и служить Ему?

А теперь, дорогой читатель — христианин, я страстно и с любовью умоляю тебя присоединиться в молитве к нашему всемилостивому Господу с просьбой — разбудить сердце Его возлюбленных во всем мире, чтобы устремиться к более ясному, истинному, преданному учению, отвернуться от всего чуждого Его Слову, быть верным Его Слову и Его Имени в эти мрачные грешные дни, и, таким образом, воплотить в жизнь ту истину, которую мы рассмотрели в этой статье, а именно, чем больше падение, тем щедрее благодать Бога; чем глубже мрак, тем ярче свет веры отдельного человека.

Послесловие

Я чувствую, что нельзя продолжать изложение этой статьи, не сказав ни слова об огромной важности сохранения полного, ясного и ревностного евангельского свидетельства. "Совершай дело благовестника", — такое напутствие послал из римской тюрьмы возлюбленный апостол своему дорогому сыну Тимофею, наблюдая полное разрушение Церкви, исповедующей христианство. И действительно, те обстоятельства, при которых были написаны эти слова, делают их поразительно интересными. Что бы ни случилось, но Тимофей должен был продолжать проповедовать благую весть о спасении Божьем. Искушение могло побудить его отказаться от борьбы и воскликнуть в отчаянии: "Все рухнуло, люди не слушают Евангелия" — "здравого учения не принимают".

Вера говорит: "Нет, мы не должны сдаваться. Евангелие Бога должно проповедоваться всякому созданию под небесами. И даже если человек отвергает его, Бог будет прославлен и Его сердце будет ободрено драгоценной вестью о Его любви, донесенной до слуха погибших грешников".