Макрив

Её мама умерла от рака вскоре после рождения Хлои. Передавалась ли "Эта страшная буква "Р" по наследству? Папа, должно быть, в это верил и настаивал, чтобы Хлоя регулярно сдавала анализ крови.

По нескольким фотографиям, на которых была запечатлена мама, она знала, что унаследовала внешность Фьоры Тодд… Каковы шансы, что Хлое досталось нечто большее, чем Фьорины рыжие волосы и странные карие глаза?

— Поговори со мной, Хло.

Хотя папа никогда не выглядел на свой возраст — был стройнее большинства тридцатипятилетних — сегодня он казался измождённым, словно на него давил каждый год из прожитых им пятидесяти пяти. Несмотря на его возраст и седину в волосах, подруги по команде считали его горячим парнем благодаря чётким чертам лица и мускулистому телосложению. Что было слишком неприличным, даже чтобы думать об этом.

— Это трудно объяснить, пап. — Она посмотрела на "колыбель Ньютона", стоявшую на столе, вспоминая, видела ли она хоть раз, чтобы шарики двигались.

— Что произошло с твоей концентрацией? Ты была на сто процентов поглощена игрой с момента первого удара по мячу. Дьявол, с момента, когда ты вообще впервые увидела мяч.

Хлое было пять, когда она впервые увидела по телевизору игру женской олимпийской сборной по футболу, что изменило весь ход её жизни. Позднее папа со смехом рассказывал друзьям, что она прилипла к экрану, словно щенок во время рекламы бекона.

Вместо того, чтобы сказать "я бы хотела играть в футбол" или "этим я займусь, когда вырасту", она заявила "это мой спорт".

К несчастью, никаких врождённых способностей к игре у Хлои не было, её ноги спотыкались одна об другую. Но она не могла позволить такой мелочи сбить её с выбранного пути.

Папа помогал ей тренироваться, подавая мячи снова и снова, пока она училась отбивать, бегал с ней, чтобы увеличить её скорость и выносливость. Она объявила этот вид спорта своим, что повлекло за собой почти два десятилетия тяжёлой работы, чтобы это доказать.

Когда отец разложил буклеты всех лучших колледжей с футбольными программами, она выбрала Стэнфорд: "Это моя школа". Когда женская профессиональная команда приехала в Сиэтл, она сказала "Это моя команда…"

Папа взял следующий документ:

— За игрой следило множество глаз. Твоё поведение сегодня — и твоя травма — могут повлиять на приглашение на отборочные соревнования.

Шанс попасть в олимпийский список, потенциальное приглашение к двухнедельному пребыванию в суровом тренировочном лагере и отборочным соревнованиям во Флориде.

— К тому времени я выздоровею. — Соревнования в следующем месяце, есть время прийти в форму.

— Я никогда не видел, чтобы ты настолько сбивалась. Ни разу.

Она вздёрнула подбородок.

— Я вытянула игру в конце. — Всё ещё не понимая как, но в последние семь секунд игры она, подпрыгнув, забила решающий гол, приземлившись на спину как раз в тот момент, когда мяч, проскользнув мимо пальцев вратаря, оказался в воротах. Её ослепили вспышки фотокамер. — У всех в памяти останется этот решающий гол для хет-трика.

Для этого удара она превратилась в долбанного Пеле. Момент был достоин обложки "Спорт Иллюстрейтед".

— Я получу приглашение, а потом докажу, что этот спорт — мой.

Одна из двадцати двух игроков, едущих в Мадрид.

— Ну, по крайней мере, твоя уверенность мне нравится. — папин телефон завибрировал. — Кто бы мог подумать, что они продержатся без меня хотя бы день. — Да уж, кто бы мог подумать. Он проверил номер звонящего, потом сбросил вызов. Телефон немедленно зажужжал вновь, но он не обращал на него внимания. — Слушай, я знаю, с тобой что-то происходит. Прежде чем я уеду, я должен услышать, в чём дело. У нас нет секретов друг от друга.

Правда, командующий?

Когда он достал из стола пистолет и зарядил его, она подумала, была ли его работа консультанта настолько опасной.

Стойте-ка, только одна вещь может объяснить весь его загадочный диалог. Она выдохнула:

— Ты шпион. — Он пользовался кодовыми словами! Ликан — это повстанец или типа того.

— Почему ты так решила? — спросил он, веселясь.

Чёрт. Она ведь и правда надеялась, что он — шпион.

— Твой график, твои поездки, твои скрытность относительно работы. Я ведь на самом деле не знаю, чем ты занимаешься. И у тебя всегда с собой оружие.

— Нет, Хло. Я не шпион. Я просто бывший военный. Ты об этом беспокоилась? Это так повлияло на твою игру?

— Я слышала твой разговор. Полная бессмыслица.

Он прервал свои сборы.

— И когда это было?

— Знаю, это прозвучит нелепо, но я… я слышала, как ты говорил по телефону. Во время игры. Не знаю как, но я слышала.

Вместо того, чтобы поднять её слова на смех, он аккуратным движением поправил на своём столе фотографию в рамке. Она не знала, почему он держал здесь это фото её матери. Когда бы он на него не смотрел, его рот от гнева превращался в тонкую линию. Хлое решила, что какая-то часть внутри отца иррационально полагала, что Фьора его бросила.

— Что ты слышала? — спросил он.

— Ты разговаривал с каким-то парнем, а темой разговора был оборотень. Он называл тебя "командующим".