Макрив

— Как долго я спала? — поднявшись, она заметила, что её соски под футболкой отвердели, и натянула простыню, чтобы их скрыть.

Она была поглощена теми развратными снами. Только теперь мужчина имел лицо — лицо МакРива. В тех сценах она исследовала, что могло бы произойти, позволь она ему снять полотенце и обнажить её тело. Позволь она ему слизать воду с кожи…

Думай о чём то другом, иначе он узнает!

— Ты проспала всё утро. Как убитая.

— И ты просто сидел здесь, наблюдая за мной? Это совсем не страшно.

— А что ещё я мог сделать? — он в искренне изумился. — Конечно, ты заставляла меня расхаживать из стороны в сторону всякий раз, когда твои сны менялись. — Он встал и занялся именно этим. — Это было всё, что мне оставалось, что бы не упасть на тебя в этой постели.

Она сглотнула.

— Откуда ты знаешь, что мне снилось?

— Твоё сердцебиение и дыхание.

Она вздёрнула подбородок.

— Это мог быть и кошмар.

Он остановился перед ней, его веки отяжелели.

— И по твоему аромату.

Её щёки горели от смущения.

— Мне нужно одеться. Я могу одолжить ещё немного одежды?

— Мы попросили у клана кое-что. Я всё сложил в этот гардероб. — Он указал на огромный дубовый шкаф, она не помнила, чтобы выдела его прошлой ночью. — Только пока я не куплю тебе новую, естественно.

Купит ей новую?

— МакРив, я ценю твоё… гостеприимство, но не могу оставаться здесь надолго.

Он смотрел на неё с полуулыбкой, как будто бы она пошутила.

— Я чертовски серьёзно. Что, если мой папа здесь появится? Ты прикончишь его. Я не собираюсь сидеть здесь в качестве приманки и ждать.

— Это твоё единственное возражение?

— У меня есть дела, — ответила она. — Личная жизнь. И я не хочу подвергать опасности кого-то ещё.

— Одевайся, и я покажу тебе кое-что.

— Что?

— Препятствия, из-за которых ты не сможешь уйти.

Передвинувшись на край кровати, она заколебалась. Он, казалось, с нетерпением ждал, когда появятся её ноги, глаза прикипели к кромке одеяла.

— Гм, немного уединения?

Он поспешно поднял голову.

— Ты этого хочешь? — На неё недовольный взгляд он вздохнул. — Ну, ладно. Уединение. От меня. — Он подошел к ней и поцеловал в макушку, вдохнув запах её волос. — Ты очаровательна, ты знаешь об этом? Встретимся на кухне за завтраком.

Как только он ушёл, комната сразу показалась больше. И… скучнее.

Тускнее.

Если она не будет осторожна, то запросто в него влюбится. Что было плохой идеей по многим причинам. Во-первых, они с её отцом убьют друг друга при встрече. Во-вторых, он ллореанец. И, в-третьих, она не знала, кем является сама.

Прошаркав к шкафу, она обнаружила внутри дорогие вещи, многие из которых были абсолютно неношеными. Так же там было несколько пар обуви и некоторые туалетные принадлежности.

Кружевное бельё с ярлыками заполняло выстланный шёлком ящик. Её спортивные бюстгальтеры и трусики от "андер армор" нервно курят в стороне.

Минутку. Это он сам заполнил шкаф? Мысль о том, что он перебирал трусики, предназначенные для неё, заставила лицо Хлои вспыхнуть. От смущения? Или от этого странного пробуждения…?

После повторного душа и чистки зубов, она натянула джинсы, которые облегали её задницу чуточку слишком плотно и крестьянскую блузу с гораздо более глубоким декольте, чем она привыкла. Сандалии-вьетнамки завершили ансамбль.

Стоя перед зеркалом, она провела пальцами по влажным волосам — это была единственная процедура по укладке, которой она пользовалась — и оценила результат.

Одежда выглядела классно, но гораздо более женственно, чем её обычный прикид. Большую часть года она носила бутсы, футбольные шорты и тренировочные футболки.

К наряду, казалось, требовался макияж, которым она не обеспокоилась. В качестве компромисса она пощипала щёки и проверила улыбку.

Хотя она считала себя симпатичной, как МакРив назвал её вчера ночью, он явно входил в лигу любителей длинноногих супермоделей, которые бы с радостью согласились жить с ним вечно. Тем не менее, этот мужчина, казалось, не мог оторвать свой взгляд от Хлои — Крошки Ти-рекса — крохотной футболистки безо всяких женских замашек.

Она знала, что именно притягивало его к ней: влечение побуждал его Инстинкт. Неужели этот явный интерес МакРива подпитывал и её собственное желание?

Когда она спустилась по лестнице и вошла в кухню, его лицо просияло, словно она была королевой красоты, дефилирующей в вечернем платье.

— Что ты любишь есть?

До своего недавнего упадка аппетита она всегда любила поесть. Она открыла было рот, чтобы перечислить все свои любимые тренировочные продукты, но потом вспомнила, что, возможно, никогда больше не будет тренироваться. Если она не появится в Мадриде вовремя… если её бессмертие инициируется…

Предыдущей ночью МакРив объявил её человеком. Вопрос в том, как им остаться? Получится ли найти отца до Олимпиады и выяснить, что это за спусковой мезанизм?

— Я просто выпью чашечку кофе, — пробормотала она, хотя редко пила напитки с кофеином. Её голос дрогнул, и она выпятила подбородок.

— Эй, эй, милая. Иди сюда. Что тебя беспокоит?

Когда он потянулся к ней и она поняла, как дико ей хочется оказаться в его объятьях, она заставила себя отступить назад.