Макрив

Догадка сузила его взгляд. Зверь должен быть близок к поднятию. Он ревел внутри; он кипел.

Он оставался в клетке.

Его Инстинкт заговорил, будоража разум, посылая дрожь по телу…

— Твоя женщина жаждет. Позаботься о ней. -

Инстинкт был непогрешим. И он диктовал ему прикоснуться к Хлое.

— Ты жаждешь?

Она взглянула на него, беспомощно кивая.

— Какого цвета мои глаза? Они голубые?

Она покачала головой.

— Мерцают немного.

Он знал, что не сможет сделать её своей, но вдруг получится о ней позаботиться.

— Если я скажу, что облегчу твою нужду, ты мне позволишь? Только это и больше ничего?

Он взял её руку, поднося запястье к губам. Лёгкий поцелуй к пульсирующей венке заставил её ахнуть. Затем, потянув за руку, он притянул девушку ближе, чтобы губами провести по её шее.

Она вздохнула.

— Да.

* * *

Вероятно, это была плохая идея, но в тот момент Хлоя не могла вспомнить, почему. Она была совершенно уверена, что попросит его продолжить, если он вдруг остановится.

Он не остановился. Его горячие губы обжигали кожу, вдигаясь вверх по шее.

Волнение плескалось внутри, страх отсутствовал начисто, все органы чувств казались перегруженными. Она чувствовала запах дождя, лепестков, его пьянящий запах. Как он мог так приятно пахнуть?

Когда его ловкий язык смахнул с её влажной кожи капельки дождя, она подумала "зачем сопротивляться?"

Такую же страсть она ощущала и во время своей первой профессиональной футбольной игры. В тот день она не позволяла ничему встать на её пути, полностью отдавшись острым ощущениям и адреналину.

Сейчас она сделает то же самое. Не будь трусихой. Узнай, куда ведёт эта дорожка.

Пока что эта дорожка заставляла её задаваться вопросом, как она жила без МакРива всю свою жизнь.

Не жила. Просто существовала от одной игры до другой.

Обвив рукой талию, он плотно прижал к себе её тело, потом нежно прикусил зубами мочку уха. Колени у неё сделались ватными.

Когда ей пришло в голову, чувствует ли он её соски, прижатые к его торсу, он прошептал ей на ухо:

— Если ты так реагируешь на поцелуи вдоль шеи, то что будет, если мой рот займётся этими прелестными сосочками.

Она дышала с трудом, но, скорее, не от его слов, а от прилива сильного желания, которое они вызвали. Она не могла думать. Как ответить на такое заявление? Разум кричал: поцелуем!

Он читал её мысли, целуя щёки, уголки губ, потом губы полностью. От неожиданности её рот открылся — всё это до сих пор было так непривычно — и он воспользовался возможностью провести языком между приоткрытых губ.

Её руки взлетели к его плечам, с наслаждениям их сжимая. Мышцы извивались под её пальцами волнами, намекая на тот вид, который откроется, если он снимет рубашку.

Нежно обхватив ладонью её затылок, он осторожно проник языком ей в рот и чувственно им потёрся. Когда она застонала, он сделал это снова. И снова. Он дразнил её, доводя до умопомрачения.

Но потом он отстранился, глядя на неё взглядом, полным… страстного желания?

— П-почему ты остановился? — Её сексуальное напряжение, нараставшее в течение нескольких недель, теперь прорвало.

Почему он не заходит дальше? Разве он не должен прикоснуться к её сиськам, типа? Девушки в раздевалке часто описывали парней с руками-осьминогами.

Ей хотелось, чтобы МакРив дотрагивался до неё в восьми местах одновременно!

Он сказал, что облегчит её нужды. Лучше бы это произошло в текущем столетии. Но как побудить его действовать? Она пыталась подобрать слова. Мне нужно тебя лизнуть. Нет. Мои руки будут рады оказаться в твоих штанах. Нет!

Может, он колеблется, потому что всё ещё ​​боится сделать ей больно.

— На самом деле я, э-э, сильнее, чем выгляжу.

Он громко сглотнул.

— Ах, моя девочка, приятно это слышать

Моя девочка. И этот акцент. Приятная дрожь. Граничащая с оргазмом.

Ей почти хотелось, чтобы она успела получить опыт с другими парнями, когда представлялась такая возможность, чтобы знать, как вести себя в подобной ситуации. Существовали футбольные фан-клубы и парни-фанаты, дарившие девушкам подарки и устраивавшие для них вечеринки. Некоторые из тех парней были даже симпатичными.

— Я никогда ничего подобного не делала.

Он улыбнулся всесокрушающей улыбкой. Волчьей и довольной.

— Моя Хлоя девственна?

Её щёки горели огнём.

— Да. И я не знаю правил этой игры.

Он провёл тыльной стороной ладони по её пылающему лицу.

— Единственное правило, которое ты должна знать — между нами не существует никаких границ. Никаких.

— Тогда почему ты колеблешься?

— Я наслаждаюсь. Я ждал всю жизнь…

Она уткнулась лицом в его шею, лизнув кожу.

Он едва выдавил:

— Очень хорошо, я достаточно насладился. — Ухватив края своей футболки, он стянул её через голову, демонстрируя великолепное зрелище.

Широкие плечи, каменные грудные мышцы, аппетитный пресс. Влажная загорелая кожа. Дорожка чернильно-чёрных волос исчезала в джинсах.

Которые сильно топорщились. Она могла видеть очертания его огромной эрекции, которая тянулась к его правому бедру.