Макрив

Даже если бы он хотел сделать её своей — даже если б смог — она бы всё равно не приняла его. Как она выразилась, его зверь внушал ей отвращение.

В уединённом Коналле у неё не будет выбора. Она начнет распыление, и его зверь не сможет её не взять, независимо от её желания. Если ему, чтобы накормить Подругу, придётся трахать её сквозь ненависть, то так тому и быть.

Они приземлились на частной полосе в горах, в трёх часах езды от Коналла. Уилл забрал свой новый внедорожник, она нахмурилась.

— Не уверена на счёт тебя за рулём. Что, если поднимется твой зверь? Не думаю, что он может водить машину. — И она добавила странным голосом, — У него даже нет прав, Лиза.

— Кто такая Лиза?

Она моргнула.

— "Чудеса науки"? Ничего, Хранитель Склепа. Когда-нибудь я выложу видео с тобой на YouTube, с помощью такой штуки, которую мы, молодежь, называем электронной почтой.

Они пересекли мост через реку, которая обозначала собой восточный край земли Коналла. Я на фамильной земле. От этой мысли его беспокойство возросло.

Он возвращался к месту своего рождения с Подругой. Подругой, которая крепко спала от усталости, с травмированной ногой, разбитым лицом, истощённая от недоедания. У неё была с собой старая спортивная сумка Ронана, которую не смогли заполнить все её вещи.

Единственное украшение она получила от его брата.

Шея Уилла запылала. Ему должно было быть всё равно. Он напомнил себе, что это ей повезло оказаться рядом с ним, повезло, что ради неё он был готов принести себя в жертву.

Он собирался ввести суккуба в священные стены Коналла, осквернив этот дом. Он собирался кормить её, чтобы исцелить.

Но дальше — предел. Взгляд упал на браслет. По его заказу талисман будет скрывать девушку — и сохранит от зачатия. Одна лишь мысль о потомстве с кровью убусов заставила его яйца сжаться. Если у них с Хлоей будут сыновья-инкубы и дочери-суккубы, ему придется забрать детей из клана, чтобы не допустить ситуации, когда одна ветвь семьи станет охотиться на другую.

Он снова забарабанил по рулю, напряжение усиливалось с каждым километром. И чем больше он беспокоился, тем больше его Инстинкт подсказывал найти утешение у Подруги.

Но как только его рука потянулась к ней по собственной воле, она проснулась, моргая и оглядываясь по сторонам. Он сбросил скорость, выехав на размытую дорогу, так что она опустила стекло, прижавшись головой к дверце.

Его охватили запахи гор, несколько снимая напряжение. Он смотрел на Хлою. Сквозь деревья мерцало послеобеденное солнце, отражаясь от её серебряного браслета на запястье и купая в своих лучах гладкую кожу её неповреждённой щеки. За время путешествия её волосы вновь отросли до плеч, развеваясь на ветру блестящими локонами.

Она так чертовски мила.

Он смотрел на её отяжелевшие веки и сонную улыбку, желание погладить её лицо было непреодолимым.

Он нуждался в том, чтобы сказать ей, как она красива, что он даст ей всё, что она сможет только пожелать. Боги, кажется, он умрёт, если не поцелует её…

Осознание.

Впереди показалось поместье, как раз вовремя.

Потому что у Хлои началось её первое распыление.

Глава тридцать первая

— "Жизнь богатых и знаменитых" вкупе с "Вестником Средневековья", — небрежно заметила Хлоя, выйдя из машины и пытаясь скрыть изумление от увиденного. Такого удовольствия она МакРиву не доставит, точно не тогда, когда он коротко буркнул:

— Выходи быстро.

Поместье Коналл было сногсшибательным, напоминая рисунок с открытки. Основная квадратная часть здания была выстроена из кремового камня и состояла из трёх этажей. По обе стороны раскинулись крылья здания, обрамлённые высокими деревьями. Из двух труб на крыше клубящимися кольцами поднимался дым, обещая тепло, что было кстати, поскольку приближались сумерки и становилось зябко.

Неподалёку журчал естественный ручеёк с собственным водяным колесом и всем таким прочим. Перед домом на многие километры раскинулись зелёные луга, утыканные пушистыми белыми овечками. За ними вдалеке начинался лес.

Когда МакРив захлопнул дверь джипа, она подумала, какая муха его укусила. С самых подъездов к этим местам он становился всё более угрюмым — хотя в самолёте этот ублюдок пытался её облапать.

Проснувшись, она обнаружила, что его грубая ладонь накрывает её промежность; его горячую кожу она могла ощущать сквозь джинсы. Едва умудрившись дать отпор, она чуть не позвала его обратно. Но затем, обнаружив в салоне закуски, Хлоя провела остаток полёта в компании арахиса и колы.

Да, пища уменьшала возбуждение, но совершенно не добавляла энергии. Хоть Хлоя и была взбудоражена своей первой поездкой в Шотландию, одновременно стремясь сбежать, сотрудничать её тело отказывалось. Всю дорогу до места она проспала.