Макс Фрай

—Да не надо ничего объяснять, — улыбнулся Джуффин. — Просто обдумай наш разговор. К примеру, в перерывах между размышлениями о художественной литературе. Должно же быть в твоей интеллектуальной жизни какое-то разнообразие.

Разнообразие в моей интеллектуальной жизни наступило безотлагательно. С одной стороны, я был совершенно оглушен речью шефа. И представления не имел, как и чему я могу научить Нумминориха. Ну вот, разве что действительно объяснить ему, что нас не надо стесняться. И что дальше? С другой стороны, я был чертовски рад, что всеведущий Джуффин, похоже, не подозревает, что у меня завелась тайна. С третьей стороны, перед моим внутренним взором по-прежнему маячили страшные мертвые литературные миры. За компанию с ними перед упомянутым внутренним взором маячил еще и сэр Шурф, самой природой созданный для обладания тайнами, по капризу судьбы доставшимися мне. Его одного было бы вполне достаточно, чтобы заслонить от меня более насущные проблемы — Кофину Книгу Несовершённых Преступлений, ее легендарного создателя, веселую банду бескорыстных злодеев и великое множество вариантов развития событий, по большей части совершенно дурацких, зато чрезвычайно живых и цепких — они мельтешили перед моими глазами, грозя превратиться в цветные сны наяву. Или не наяву? Я вздрогнул и открыл глаза.

—Похоже, для начала тебе надо просто поспать, усмехнулся Джуффин. — Иди уж. Смотреть на тебя больно.

—С другой стороны, когда еще у меня появится возможность причинить вам непереносимые страдания? — улыбнулся я. Но из-за стола все-таки поднялся, пока начальство не передумало.

Есть такое выражение: «спал, как убитый». Что касается меня, я спал, как убитый, которого нерадивые бюрократы загробного мира гоняют туда-сюда, из рая в ад и обратно, да еще и справки по пути собирать велят. Во всяком случае, снов, очень сладких и очень страшных, я увидел столько, что не во всякую долгую жизнь поместится. Они сменяли друг друга столь стремительно, что я довольно быстро перестал понимать, что собой представляю, где нахожусь и какая от меня бывает польза. И еще какое-то время после пробуждения ни черта не помнил. Лежал на спине, лицом кверху, шевелил пальцами рук и ног, думал: наверное я все-таки живой. Думал: наверное, это очень хорошо. И не переменил свое мнение по этому вопросу даже после того, как память ко мне вернулась.

Это было что-то новенькое.

Реальность, меж тем, вела себя просто превосходно. В смысле, именно так, как мне сейчас требовалось. Друзья один за другим присылали мне зов, чтобы сказать: «Не смогу сегодня к тебе зайти, шеф загрузил работой». Добрый сэр Джуффин не забыл даже Нумминориха, который, в отличие от раздосадованных коллег, был по этому поводу на седьмом небе.

Самое поразительное, что меня Господин Почтеннейший Начальник так и не побеспокоил. Хотя, по идее, для того, чтобы собирать информацию о Кофиных бывших подчиненных, их обильном потомстве и практически бесчисленных человеческих связях, вовсе не требовалось могущества, которое я, бедняжечка, столь невовремя — тьфу ты, наоборот, вовремя — утратил. Так я рассуждал, машинально доставая из-под ковра, то есть, из Щели между Мирами чашку кофе. Сперва добыл его и сделал несколько глотков, и только потом осознал, что у меня снова все получилось, как в старые добрые времена, только еще быстрее. Утраченное могущество, похоже, сидело рядом, как верный пес, умильно заглядывало в глаза, виляло хвостом, всеми доступными способами подавая сигналы: я уже тут! А я был готов умолять: пожалуйста, только не сейчас, меня же шеф сразу на службу вернет. Плакали тогда мои ночные визиты в подвал. А я даже познакомиться ни с кем, кроме Гюлли Ультеоя, не успел. И ни одной книжки из Незримой Библиотеки не прочитал. Даже не представляю, как выглядит этот процесс.

Вот и не будем терять время, сказал я себе. И принялся одеваться.

И ведь не зря спешил. Меня уже с нетерпением ждали.

Так и тянет сказать, что мой подвал был до отказа забит призраками. Но это, конечно, преувеличение. Их было всего-то дюжин пять, говорить не о чем. Впрочем, мне с непривычки хватило. Стоял столбом, хлопал глазами, еще небось и рот распахнул от изумления, за мной это водится.

Но долго удивляться мне не дали. Всякого, кто, спустившись ночью в подвал, встретит там толпу интеллигентных, хорошо воспитанных призраков, ждет воистину страшная участь: ему придется перезнакомиться с ними, да не как попало, на бегу, а по всей форме. Призраки подходили ко мне по очереди, степенно прикрывали туманными ладонями сияющие прозрачные глаза, называли свои имена: Хемха Наггои, Эксэ Нактох Младший, Чшелахли Наумбадах, Екки Ченьио, Глекхи Чщеллурех, Чента Наданмахух, — поначалу я честно пытался их запоминать, но уже после нескольких церемоний знакомства бедная моя голова стала пустой и звонкой, а на лице поселилась улыбка, бессмысленная и любезная, как у опытного придворного.

Однако страдал я не зря. После того, как все имена были названы, призраки расступились, давая дорогу моему старому знакомому.