Макс по прозвищу Лис

Разведчики бесцеремонно сбросили металлический ящик с кошкой с тележки на пол клетки, а сами ушли, обсуждая, как они проведут вечер. Уходя, Крот хмуро проговорил:

— Следи за кошкой. Она должна проснуться минут через десять, если нет — приставь к ней аптечку, думаю, наши лекарства ей подойдут: все-таки она наполовину человек. Еду мы тебе и ей обеспечим, но выпускать из клетки не советую: здесь нет шлюза, и если зверь вырвется на волю, то мало никому не покажется. Орбитальная станция — не то место, где дикие голодные кошки-оборотни могут гулять на воле. Наказание за неисполнение этого приказа будет суровым.

— Насколько суровым, сэр? — спросил Макс. — Я должен знать.

— Получишь в упор выстрел из парализатора, — мрачно проговорил капитан. — Если не сдохнешь сразу, еще добавлю. Кстати, этот отсек мы закроем снаружи, и сюда никто не войдет, а ты не сможешь выйти, так что даже не пытайся.

Они ушли, а Лис стал устраиваться. Для начала он выгнал тележку из клетки, потом снял герметичный пластиковый купол с клетки кошки, чтобы та могла дышать станционным воздухом, который все равно был чище и богаче кислородом, чем тот, что проходил через фильтры. А после этого открыл ящик, использовав код, который запомнил, — почему-то разведчики забыли его сказать или они это сделали специально? И начал вытаскивать хищницу из ящика. Это было непросто, Маша весила немало, поэтому ему пришлось напрячься. Когда вытащил, он остался без сил и лег прямо на пол, положив голову на теплый бок кошки.

Маша спала плохо, дыхание было неровным, ритм часто сбивался, из легких шел какой-то хрип. Макс облил ее морду водой и положил перед носом кусок мяса, надеясь, что запах пищи заставит ее проснуться, но кошка никак не реагировала, и, похоже, ей становилось с каждой минутой все хуже: хрипы стали громче, из пасти вывалился язык, шерсть сделалась влажной и свалявшейся.

С непонятным внутренним колебанием, понимая, что ничего больше придумать не сможет, Лис приложил аптечку к мохнатому плечу кошки, выбрав место, где шерсть пореже. В этот момент он вдруг почувствовал, как сильно привязался к этому несчастному зверю, — если бы это был человек, он бы даже решил, что это любовь. Странные ощущения, он их не очень понимал. Аптечка должна была помочь — логика говорила об этом, — но что-то внутри кричало, что делать этого нельзя.

Поколебавшись еще минуту, Макс с тяжелым сердцем нажал кнопку активизации, дисплей загорелся красным, по маленькому экрану побежали непонятные для него цифры и слова, а потом внутри аптечки что-то щелкнуло, иглы выскочили, прошли через шерсть, прокололи кожу и влили лекарства в кровь.

Какое-то время ничего не происходило, а потом кошка стала задыхаться. Аптечка почему-то на это не реагировала, не жужжала и не выбрасывала из себя иглы: то ли нужное лекарство кончилось, то ли не считала состояние угрожающим, то ли просто автоматика не могла определить, что происходит внутри организма. На экране успокаивающе горел зеленый индикатор, а надпись гласила, что нужных препаратов в достатке. Маша теряла силы, и он ничего не мог сделать. Крот не отвечал на вызов коммуникатора, а больше помочь было некому: дверь в отсек была заперта снаружи, он не мог ее открыть.

Кошка умирала, он это видел: из пасти пошла пена, дыхание стало незаметным, сердце забилось неровно, с перебоями, а потом оно стукнуло в последний раз и смолкло, из пасти вывалился большой розовый язык, закапала слюна, и Маша умерла. Макс сначала не понял, что кошка перестала дышать, потом у него сдавило сердце, в мозг словно вонзились острые ножи, и он закрылся серебристой сферой. Именно в этот момент он увидел, как из тела кошки поднимается вверх прозрачный силуэт прекрасной девушки, от вида которой у него самого сердце начало биться неровно, а во рту стало сухо от волнения. Глаза ее были закрыты, на лице отпечатались усталость и грусть, длинные волосы спадали на плечи, делая ее силуэт печальным и одиноким.

Лис даже помотал головой, чтобы видение ушло. Макс тяжело вздохнул, на глаза навернулись слезы, и он посмотрел вниз на свои руки, лежащие на теле кошки. Сквозь серебристое свечение он увидел замершее сердце, очень похожее на человеческое.

Для того чтобы Маша ожила, нужно запустить сердце, но чем его запустишь? У него только голые руки, которыми можно сделать непрямой массаж сердца, если, конечно, он сможет промять толстую грудину.

Лис посмотрел на свои ладони, потер их друг о друга, как делают врачи перед тем, как запустить сердце электрошоком, и приложил к широкой груди кошки. Это было самое глупое действие, которое он когда-либо совершал в своей жизни, но у него получилось — от рук серебристая энергия потекла в тело Маши, а когда дошла до сердца, то он всей своей тоской и отчаянием толкнул его.

Сердце дрогнуло, потом начало биться, сначала слабо и неровно, затем все быстрее. Прозрачный силуэт прекраснейшей из всех женщин мира вновь скрылся под толстым слоем шерсти, и Маша задышала.

«А шерсть надо бы вымыть, — подумал Лис. — Грязная она и свалявшаяся. Моя девочка должна выглядеть лучше всех».