Макс Сагал. Контакт (СИ)

Костя долго смотрел на работу отца, и Сагал понял, он всегда знал. Потом Костя прижал обе папки к груди. Лицо его светилось.

— Спасибо.

— Ну бывай.

— Макс, — выкрикнул Костя, когда Сагал уже открыл дверь. — Ты еще вернешься?

— Меня восстановили в должности. Да завтра, коллега.

* * *

Сагал вышел на улицу и вдохнул свежий весенний бриз. Он ощутил небывалую легкость и удовлетворение.

Позвонила Кристина, попросила взять что-нибудь на вечер. На заднем фоне лаял Дау.

— Мне нужно заехать в старую квартиру, кое-что забрать.

— Люблю тебя, — сказала она, завершая разговор.

— И я тебя люблю.

Он открыл дверь своим ключом. Новый хозяин затеял ремонт и еще не сменил замки. У рабочих сегодня выходной, поэтому его встретили только ободранные стены, грязь, сырость и запах шпаклевки.

Нобель-комната все еще была на месте. Оказавшись в ней, Сагал осознал, что больше не испытывает никаких эмоций — ни волнения, ни даже отвращения. Просто ничего.

Он взобрался на трехногий табурет и зацепил под потолком фанерную доску, подпертую грудой старых книг на верхней полке. Под фанерой в потолке показалась дыра. Когда-то Сагал проделал ее во время одной из отчаянных попыток сбежать из своей темницы. Под толстым слоем штукатурки пролегало деревянное перекрытие. Полвека назад строители посчитали, что для кладовой и так сойдет. Штукатурку Сагал давно проковырял насквозь, однако, чтобы пробиться дальше, ему нужны инструменты, которых благодаря вежливым строителям у него теперь в избытке.

Потребовалось полчаса, чтобы пробить перекрытие и соседские полы. Хозяин квартиры этажом выше превратил кладовую в гардеробную жены. Среди платьев, меховых шалей и бесконечного количества шубок, известный на всю страну депутат Гайворонский, меценат и просто уважаемый человек, припрятал свой небольшой секретик. Денежки, которые депутат так щедро жертвовал на благо детишек, на самом деле оказались ворованными, о чем свидетельствовали документы, найденные в тайнике под полом. Благотворительность была лишь способом легализовать украденное, а далее, минуя детские фонды, деньги выводились на офшорные счета. Схема мошенничества была настолько же изящной, как и мех на шубках любимой жены депутата.

Как Сагал и предполагал, вся репутация Гайворонского оказалась лживой. Кроме того, в тайнике обнаружилась огромная сумма наличных денег, а также снимки депутата в компании не совсем одетых девочек слишком молодого возраста.

* * *

По дороге домой Сагал заскочил в магазин за тортиком. Кристине нравился тот, что с клубничным джемом. По телевизору в торговом зале транслировали новость дня. Известного депутата Михаила Гайворонского нашли подвешенным за ноги на скульптуре дома на Котельнической набережной. Слуга народа мирно спал, накаченный снотворным, и был одет в пикантную одежду, которую пришлось замазать квадратиками. При нем нашли доказательства преступлений, позволяющие обвинить его в коррупции и, возможно, в педофилии. Пресс-секретарь МВД сообщила, что против Гайворонского возбуждено несколько уголовных дел. Неизвестный мститель, совершивший это с депутатом, также объявлен в розыск. Полиция, по ее словам, ни в коем случае не одобряют самосуд.

Сагал остановился у стойки с алкоголем. Простоял несколько секунд, оценивая внутреннее желание.

Тишина.

Взяв бутылку газировки из холодильника, он зашагал к кассе. В книжном павильоне по соседству его глаз привлекла книга на самом видном месте. На обложке мужчина с длинными волосами протягивал руки вперед, в ладонях светилось нечто белое — магическое. Вахтанг Шумак «Вечная жизнь существует».

— Шумак — самый прославленный экстрасенс страны, — сказал подошедший продавец и повторил слоган на обложке. — Эта книга изменит вашу жизнь.

— Покупают?

— Как горящие пирожки расходится. Это уже его третий бестселлер. Первые две книги у нас тоже есть.

— Я возьму все.

ЭПИЛОГ

Артём выставил свет в съемочном павильоне. Обращаться с новым бионическим протезом он еще не привык, поэтому делать привычные дела получалось медленно и неуклюже.

— Нервничаешь? — спросила Лера.

— Нет.

— Ты точно уверен, что хочешь это сделать?

Артём еще раз взглянул на обуглившуюся флешку, которую в ту ночь после ракетной атаки вытащил из камеры Стаса. Остальные записи либо сгорели, либо были конфискованы военными.

— Уверен.

— Пап, тебе еще что-то нужно? — спросил Дениска, настраивая камеру на него.

Артём никак не мог свыкнуться с тем, что после усыновления Дениска так его называл. Наверное, со временем привыкнет.

— Все хорошо. Спасибо. Присмотри лучше за сестрой пока.

— Хорошо.

Дениска так и не рассказал, как получил ранение в плечо и куда пропал Стас. Артём не давил — у каждого должны быть свои секреты.