Макс (СИ)

Я делаю вид, что всё в порядке: быстро втягиваю кофе, кормлю кота и сбегаю на работу, где мне весь день мерещится плита, а от зеркал вообще тошнит.

Вечером я возвращаюсь как обычно. Кот меня не встречает, как и всегда, зато каменная плита зловеще приветствует со стены прихожей. Плед пропал; гвозди, что я вбил намедни, тоже исчезли. У меня мурашки по спине пробежали, а к горлу подступил комок страха размером с кулак.

За день каменный демон слегка изменился. Плита теперь не сливается монолитом со стеной, а выступает сантиметров на пять, приобретя тем самым вид крышки... гроба? Нет, вернее сказать - саркофага. Я, наверное, первый раз в жизни искренне перекрестился и, чтобы не упускать мраморного дьявола из вида, попятился в спальню.

Зеркало стоит на том же месте, что вчера, будто я не клал его на пол. Но, по сравнению со вчерашним вечером оно слегка повёрнуто ко входу, чтобы я с порога мог видеть, что в нём происходит. Моё собственное отражение лишь условно походит на меня: у того существа белки глаз грязного-жёлтого оттенка, сухие седые волосы, бледное лицо и синие губы, а в руках мой кот! Как?.. Я смотрю на свои настоящие руки с тупым удивлением - пустые. Однако существо в зеркале, тщетно выдающее себя за меня, держит в своих синих, покрытых трупными пятнами руках, моего питомца. Могу с уверенностью сказать, что жалобное мяуканье доносится именно из зеркала, а не откуда-то ещё.

Кот отчаянно дёргает лапами, пытается поцарапать обидчика, который держит бедное животное за шею. Я оцепенел от ужаса, не в силах что-либо предпринять. Существо в зеркале сковало меня своим нечеловечески-злым взглядом и мерзостным оскалом гнилых зубов. Кот уже еле-еле шевелится и лишь тихонько хрипит. Моё сердце сжалось от сострадания к ни в чём не повинному созданию, которое шесть лет назад я котёнком подобрал в подъезде. Оторопь проходит, и я рискую метнуться к зеркалу. Монстр, живущий там, оскалился ещё сильнее, открыл рот до невообразимых размеров и издал такой жуткий звук, что я не в силах его описать. Скажу только, что мурашки покрыли всё тело и прогрызли его до костей.

Монстр заканчивает своё дело. Я не успел. Чёрный трупик вылетает из зеркала прямо в меня. Я чудом уворачиваюсь, подбегаю к зеркалу и роняю его раньше, чем могильные руки ожившего мертвеца успевают вцепиться в мою шею. Зеркало звонко падает на пол, но вопреки моим ожиданиям стекло не разбивается, а дрожит как лист металла, упавший на бетонный пол. Более чем странно. И жутко.

Кота я кладу в чистый мусорный пакет и решаю похоронить бедное животное. Положить труп в пакет удаётся не сразу: руки дрожат как у пьяницы сердце колотится в такт рукам, дыхание - громкое и прерывистое - поддакивает сердцу. Хочется курить, но сначала похороны.

Я дёргаю рукоятку входной двери - закрыто. Наверное, запер на второй замок по запарке, бывает. Поворот ключа не даёт никаких ощутимых результатов. Другими словами, я заперт в собственной квартире.

Страх завладел мной, как студент старшеклассницей, а потом незаметно перешёл в ярость. Повинуясь этому чувству, я со всей силы дёргаю рукоять двери, и та, не выдержав, отрывается. На том месте, где должна оставаться дыра от рукояти, не остаётся ничего! В прямом смысле! Я не замечаю, но рукоять, глазок, замочные скважины - всё исчезает, будто невидимая рука взяла ластик и стёрла всё это. И сама дверь испаряется в одну секунду, оставив после себя лишь стену и воспоминания.

Это становится последней каплей. Паника набрасывается на меня, грудную клетку сжимает невидимыми тисками; я не соображаю, что делаю, где нахожусь и кто я вообще. Как безумец я заметался по квартире, колотя кулаками по стенам. Зову на помощь, умоляю выпустить меня. Загнанным зверем я скулю, пищу?, плачу. Надорвав связки и уже не в силах кричать, я начинаю швыряться вещами; разбиваю графин на кухне - вода растекается небольшой лужицей по ламинату. Я хочу убежать, поскальзываюсь на луже и падаю. Нос в итоге разбит, но это меня не останавливает. Неудержимым психом, коим являюсь сам для себя, хватаю молоток и, что есть сил колочу им по каменной плите, из-за которой, как мне кажется, всё происходит.

Молоток входит в камень с чавкающим звуком, что не смущает совершенно. Но пелена безумия сходит с моих глаз также резко, как и атаковала их. Я осознаю себя сидящим на полу прихожей, заляпанный кровью, как и молоток в моей руке, к которому, ко всему прочему, прилипла красная-бурая масса. Перед мной... ангелы небесные! Я всё это время колотил по несчастному трупу кота! Теперь он походит больше на фарш с костями. Различить в этой каше некогда живое существо очень сложно, практически нереально.