Макс Вольф

– Ну да, это же не напичканный адреналином молодняк, кому только дай повод помахать кулаками, – заметил председатель. – И что?

– По закону, если кто-то из Когтей бросает вызов нижестоящему в Круг Равных и проигрывает, то все его имущество, включая сам статус гражданина первой категории, переходит к победителю. Это старая традиция, пришедшая к нам с начала основания Биржи.

– Имеешь в виду, что…

– Совершенно верно. Офицер Вольф стал прямым наследником Бреда Стайлза.

Планета Камея. Квартира в жилом высотном комплексе «Берлога сильных»

– Хотите сказать, что это теперь принадлежит мне? – удивленно спросил я стоящего рядом полиса, обводя рукой обширное пространство перед собой.

Дверь находилась чуть выше уровня пола, благодаря открытой планировке с минимумом перегородок жилище погибшего наемника просматривалось отсюда полностью.

Отличная мебель, стильный дизайн интерьера, чистота и порядок. Широкие окна щедро делились ярким солнечным днем, позволяя хорошо рассмотреть всю квартиру.

Шикарное местечко. Наемник умел жить, не поспоришь.

Скажу честно, мое отношение к Стайлзу после поединка изменилось. Он оказался великолепным бойцом, и окажись на моем месте кто-то иной, то исход был бы скорее совсем другим.

В самом начале даже мелькнула мысль о поражении, когда силуэт в синем налетел бешеным вихрем, яростно тесня назад и не давая возможности предпринять что-то в ответ.

Невероятный напор, великолепная техника и сила ярости чуть не позволила мерсеру скинуть меня с километровой высоты. Я не ожидал ничего подобного и, только собравшись, смог выстоять, переведя схватку в более гладкое русло.

После развязки с прыжком вниз он уже не воспринимался высокомерным болваном. Скорее тем, кто выбрал путь попроще в поисках легких денег. Не святой, но и не отъявленный подонок. Просто обычный человек, каких миллиарды.

Хотя непонятно, почему при наличии столь роскошной «хаты» он решился на дело со складами.

– Он был богат?

Полицейский, проводивший меня в дом наемника, отрицательно качнул головой.

– Судя по записям, нет. Квартира – привет из прошлого, когда Бред Стайлз командовал собственным наемным отрядом. Тогда он и стал Когтем.

Я кивнул. Теперь рядом с моими регистрационными данными нейронной сети красовалось небольшое стилизованное изображение черного когтя неведомого зверя на фиолетовом фоне. Передача всех прав от побежденного к победителю. Кто бы мог подумать. Этот закон не применяли уже много лет.

– Ладно, спасибо за помощь, – я пожал руку полису, провожая его к выходу.

Но дверь закрыть за ним не удалось. Давешние рыжие девушки внезапно нарисовались на пороге моей новой собственности как по мановению волшебной палочки.

– Э-э-э… – недоуменно протянул я. – Разве вас не арестовали как сообщниц? Что вы тут делаете?

– Пришли к новому владельцу, – ответила одна. – Я Грета, это Хильда. Мы сестры Ренер. У нас с Бредом Стайлзом был заключен пожизненный контракт. Мы его телохранительницы и помощницы. После смерти права собственности перешли к вам, гра Вольф.

– Это что, шутка?

– Отнюдь. Как людей подневольных, нас избавили от любой ответственности в совершенных ограблениях и отпустили к новому держателю контрактов. И вот мы здесь. Все по закону.

Мои брови взлетели вверх. Ничего себе сюрприз. Вот уж точно – не ждали, не гадали.

Я слышал раньше о пожизненных контрактах, но никогда не думал, что когда-то сам столкнусь с этим явлением. Тем более займу сторону одного из подписантов.

Подобные приемы обожали применять сервисы эскорт-услуг в некоторых государствах. Набирали девушек в слаборазвитых мирах, как правило, в приграничном пространстве, обещали молоденьким дурехам веселую жизнь и море денег, а после начинали эксплуатировать по полной программе.

Некоторые корпорации применяли похожий подход к низкоквалифицированным рабочим, вроде шахтеров.

Если отбросить юридическую шелуху, то по сути пожизненные контракты являлись самым настоящим узаконенным рабством, со всеми атрибутами, включая полное подчинение держателю договора.

Нельзя говорить о широком распространении этой практики по Содружеству. Хартия Порядка крайне отрицательно относилась к столь явному ограничению свободы разумных. Но и тотального запрета не существовало. Любой человек мог добровольно отказаться от свободы в пользу кого-то другого. Законами это не запрещалось.

– Так, понятно, – сказал я, разглядывая двух фигуристых девушек с бластерами на бедрах. – Не буду осуждать вашего прежнего нанимателя, глядя на вас, я его где-то даже понимаю, но лично мне ваши услуги не требуются. В течение получаса мне пришлют сетевые документы Стайлза, и я сразу же аннулирую ваши контракты. Вы свободны. Можете идти… э-э-э… куда хотите. Всего доброго.

Я намеревался закрыть дверь, однако девушка, стоящая чуть впереди, решительно придержала металлопластиковую створку.