Максим Перепелица

Даю два свистка – сигнал для сбора своего отделения. Со всех сторон подбегают ко мне солдаты. Еще через не­которое время поле, усеянное белыми пятнами парашютов, остается позади, а мы, вытянувшись в цепочку, лежим на песчаной осыпи старой траншеи и всматриваемся вперед. Там, на холмах, за густой и высокой сеткой спиральных колючих заграждений, засел «противник», и нам предстоит атаковать его.

Позади грохочут танки, прорвавшиеся в «тыл неприяте­ля». Приказано, видать, танкистам поддержать действия пехоты, выброшенной с воздуха. На флангах артиллеристы устанавливают пушки, выгрузившиеся из вертолетов.

Словом, начинается обыкновенный бой.

Первое слово за артиллерией. Сзади нас бахают пушки, а далеко впереди вскидываются вверх столбы земли и дыма. Тем временем танки втягиваются в проходы, оставленные для них пехотой. И когда между двумя красными флажками в цепи нашего отделения тоже проползает танк, я замечаю вспыхнувшие в небе зеленые ракеты.

– В атаку! За мной! – поднимаю солдат и устрем­ляюсь за танком. – Не отставать от трактористов!

Справа и слева бегут цепи соседних отделений и взво­дов. Строчат пулеметы и автоматы, трещат выстрелы кара­бинов. Танки ведут огонь с хода. Бой как бой.

Стена проволочных заграждений все ближе и ближе. А перед ней – мелководный ручеек; препятствие пустячное, но задержка из-за него может быть. И точно: только шед­ший впереди нас танк влетел в ручей, облив водой с ног до головы забежавшего вперед Янко Сокора, как тут же у гусеницы взметнулся взрыв. Танк заглох и остановился, не дотянув какой-то метр до проволочных заграждений.

А нам же проход нужен!

– Эгей, трактористы! – кричу я и стучу по броне танка. – Давай вперед!

Откуда-то вдруг появился посредник – майор с белой повязкой на рукаве.

– Танк выведен из строя! – объявляет он командиру танка, который из башни высунулся.

– А воевать как?! – возмущаюсь я, обращаясь к по­среднику.

Но что ему до нас? Улыбается и руками разводит.

– Действовать надо, – говорит.

Эх, не вовремя! Как теперь без танка через проволоку проберешься. Три же рулона колючки выше человеческого роста!

Нужно принимать вправо или влево, на участки сосе­дей. Но отстанем! Такое боевое отделение и вдруг в хвосте будет плестись!

Тут замечаю я, что пушка танка вздыбилась прямо над проволокой.

– Давай ствол ниже! – кричу танкистам.

Послушались. Ствол пушки лег над заграждением. Радостно мне стало, что смекнул удачно.

– За мной! – командую отделению и влезаю на танк.

С башни ступаю на пушку и бегом по стволу вперед. Пять быстрых шагов, и спрыгиваю на землю по ту сторону проволоки. Следом за мной – Симаков, Казашвили, Сокор, Панков и все отделение. Каждому пригодилось уме­ние по буму ходить. Не зря обучал я этому солдат.

Оглядываюсь назад и замечаю: майор-посредник даже за голову руками ухватился. Потом сам на танк заби­рается. Видать, понравились ему наши действия.

«Знай Перепелицу», – думаю.

А впереди новое препятствие – глубокий противотан­ковый ров. Танкисты, вижу, уже берут его. Один танк сполз на дно рва, а по его башне ползут на ту сторону дру­гие танки. Хороший пример!

Сваливаюсь в ров и подставляю спину Симакову.

– Дуй наверх! – кричу.

А моим солдатам долго растолковывать не приходится. Только Симаков взобрался по спине моей на насыпь рва и подал мне руку, как вижу, Сокор оседлал Казашвили, Пан­ков – Митичкина. Все вверх карабкаются. Оцэ дило!

– Не отставать! – подаю голос и бегу вперед. На ходу веду огонь из автомата по амбразуре дзота, в которой свер­кают пулеметные вспышки.

– Сержант! – вдруг останавливает меня голос. – От­деление несет потери от пулеметного огня «противника».

Оглядываюсь: майор-посредник. Как он догнал? Но раздумывать нет времени.

– Стой! – командую отделению.

Солдаты, бежавшие слева от меня развернутой цепью, залегают.

Положить отделение, конечно, не трудно. Но как его вперед продвинуть? Как заставить замолчать тот прокля­тый пулемет в дзоте?

Кидаю взгляд по сторонам, прощупываю глазами кочки, ложбинки… Подобраться можно, но не к самому дзоту. И вдруг принимаю решение.

– Ручному пулемету! – командую. – По амбразуре дзота, три, огонь! Отделению окопаться! Рядовой Симаков остается за меня!

После этого, что есть сил, отползаю по ложбинке в сто­рону. Отполз, плюнул на палец и проверил, с какого на­правления ветер дует. Определил. А нужно мне было знать это вот для чего: на жнивье, по которому мы наступали, кое-где лежали кучки бросовой прелой соломы. Вот и на­целился я на одну из них. Подобрался к ней и рукой в карман за спичками. И-и-и… нет спичек! Кто-то взял при­куривать и не вернул. Что делать? Еще минуту промедлить, и можно считать, что атака моему отделению не удалась.

Вдруг вспомнился один случай. Летом, на занятиях по тактике, один солдат из соседнего взвода дал очередь из автомата у стога сена. И не успел опомниться, как стог вспыхнул. В минуту копна сгорела. А командиру пришлось потом уплатить за нее деньги.