Максимальная справедливость (СИ)

К следующей трансляции Петров подготовился более тщательно. Всё утро и весь день он изучал украденные персональные данные, выявляя потенциальных кандидатов на убийства. Долго и тщательно приглядывался к именам, пытаясь понять, знает ли он их или нет. Даже нашёл имя и ГИН того старика-полицейского, который причинил ему столько неприятностей, вывел его данные в отдельную заметку и сделал так, чтобы он мог прикончить его всего двумя нажатиями кнопки — передачей данных в Сеть и запуском вредоносного кода. Игорь также приказал купить для себя в городе подходящий костюм, чтобы в прямом эфире он щеголял не голым окровавленным торсом (это плохо влияет на рейтинги, по его словам), а хорошо сшитым костюмом-тройкой. У него даже возникла идея достать где-нибудь себе пижонскую трость-зонтик, но он быстро отказался от этого. Если его вчерашнее появление в прямом эфире было чистой воды импровизацией, он поначалу ведь не хотел показываться в кадре, но в последний момент передумал, то второй раз следовало всё сделать правильно. Хотя… Если возомнить себя человеком искусства, то можно снова понадеяться на импровизацию, как это делают они. Или не делают? Во всяком случае, что-то прям серьёзно планировать и прорабатывать Игорю никогда не нравилось. Это убивало весь полёт фантазии, кидало ему удавку на шею, поводок, от которого нельзя было отвязаться.

— Вот список, — за несколько минут до эфира Петров показал список имён Рюду и операторам. — Это точно сработает?

— Вот и узнаем, — Рюд пробежался взглядом по именам. — А у тебя на многих зуб имеется.

— Узнаем? — Игорь выгнул бровь. — Одного «узнаем» недостаточно!

— Не кипятись, — тут же успокоил его блондин. — Здесь много имён. И если учесть, что большинство этих людей работает именно через терминалы, то всё сработает как положено. Ну, если умрёт не сто процентов, а семьдесят-восемьдесят, то тоже будет неплохо.

— Семьдесят? — изумился Игорь. — Девять бит! Тогда срочно расширь список вдвое, я хочу, чтобы указанных мной зацепило точно.

— Это не помо…

— Плевать! Впихни кого угодно, хоть твоих бывших соседей, мне всё равно. Только проследи, чтобы из наших никто не попался.

— Возьму на прицел Симбирск (примечание: в две тысячи сто сорок восьмом году Ульяновску в честь юбилея основания города путём народного голосования вернули историческое название).

— Почему Симбирск?

— А нечего по десять раз города переименовывать туда-сюда.

Игоря данный довод удовлетворил, хотя и показался надуманным. Конечно, название играет большую роль, но уж больно заморачиваться на этот счёт не стоило. Ему вот больше по душе было название «Омега», если сравнивать со «Спрутом» — гораздо символичнее. Тут и море ассоциаций, и ощущение некоей завершённости, словно они подводят и ставят всех перед фатальными фактами. Но сейчас менять название уже не имеет смысла, ведь и символику придётся тоже заменить. Кто их тогда узнает на улицах?

Игорь оделся в костюм, немного подумал, снял пиджак и на его спине вывел при помощи граффити-приспособлений символ движения. Оделся и вышел в коридор, прошёл мимо пары ржавых дверей, пролез под какими-то капающими трубами и вошёл в небольшое помещение с множеством древних пультов для отслеживания давления в трубах. Низкий потолок, серые бетонные стены, еле отчищенные от толстого слоя мха, и грязный пол в левой половине комнаты тщательно завешаны ярко-зелёной тканью. В правой половине прямо на пульты поставили сетевое оборудование и несколько терминалов, за которыми уже сидели специально обученные всего за один час ребята, задача которых была прочесть список фамилий и нажать на несколько кнопок, посылая команду активации копий «Хеймдалля» в Сети. По центру комнаты поставили на штатив круглую камеру, предварительно отмыв её от случайно попавших в прошлый раз капелек крови и активировав режим голографической проекции.

Игорь подошёл к девушке с жёлто-фиолетовыми слабо светящимся при здешнем тусклом освещении ирокезом на голове. Девушка как раз занималась финальной настройкой камеры.

— Какой пейзаж ставить на фон? — тут же спросила она его. — Тут большая коллекция.

— Давай какой-нибудь городской пейзаж, пусть думают, что я совсем рядом с ними, — ответил Игорь, оценивая фигуру девушки. — Тебя как звать? Ирина, вроде бы?

— Ирэн, — поправила она его.

— Да, точно.

— Есть «Площадь Мира и Свободы» со статуями голубей.

Игорь поморщился:

— Не люблю птиц, но ради символизма самое то.