Максимилиан I

Официальное бракосочетание назначили на следующее утро, но его точное время точно не известно. По одним сведениям, оно состоялось в 5 часов 18 августа, по другим — в 5 часов после рассвета, то есть в 9 часов. Хотя невеста являлась богатой бургундской наследницей, свадьбу решили устроить скромно, так как герцог Карл скончался лишь несколько месяцев тому назад. Тем не менее перед герцогским дворцом собралась огромная толпа. Никто не хотел упустить случай своими глазами увидеть сияющих счастьем жениха и невесту и поздравить их. Зрители не напрасно простояли всю ночь на улице: когда появилась невеста в роскошном платье, сверкающем на солнце подобно жидкому золоту, восхищение окружающих не знало границ. В горностаевой мантии на плечах и с бургундской короной на каштановых локонах Мария действительно выглядела царственно рядом с прекрасным принцем в блестящих серебряных доспехах. Сира Луи де ла Груутуса и графа фон Шимэй избрали шаферами невесты. Вместе они подвели невесту к алтарю, где ее с нетерпением ожидал Максимилиан. Не кто иной, как папский легат Юлиан Остийский служил свадебную мессу и совершал венчание сына императора с бургундской принцессой, ему прислуживал епископ Турнэ. После благословения Максимилиан поднялся с колен и надел невесте на средний палец кольцо со словами: «Этим кольцом я даю тебе обет верности». Когда Мария надевала кольцо Максимилиану, она произнесла твердым голосом: «Я обещаю тебе верность и любовь. Обещаю также соблюсти все договоренности между нашими родителями в отношении моих стран и провинций».

Но официальная церемония на этом не закончилась: Максимилиан передал невесте тринадцать золотых монет как символический знак того, что он будет доставлять ей средства на жизнь. Затем они вместе преломили хлеб и выпили вина из одного кубка. Когда их губы соединились в поцелуе, оба едва смогли сдержать охватившее их волнение. Долгожданная мечта исполнилась: они стали мужем и женой. Максимилиан впечатляюще повествовал о завершении церковного праздника: «…все начали петь с большой радостью «Тебя, Господи, хвалим» и королевским порядком проследовали из церкви к свадебному обеду, приготовленному с превосходящим все мыслимые ожидания изобилием еды и питья; во время пиршества устраивались приличествующие случаю игры и звучали прекрасные новые песни…» Как того требовали старинные обычаи, после всех увеселений молодоженов — каждого в сопровождении собственной свиты — препроводили в брачные покои. Лишь только двери за Марией и Максимилианом закрылись, повествование саксонского летописца, присоединившегося в Германии к кортежу принца, закончилось лаконичными словами: «Как там все происходило, я не знаю».

Прекрасный, но краткий сон в Бургундии

Дни и недели, последовавшие за свадьбой, пролетели для обоих влюбленных очень быстро. Максимилиан начал ориентироваться в совершенно новой жизни. Он не переставал удивляться всем незнакомым вещам, но не мог сразу принять их, попав в мир, чужой и загадочный для него. Молодая жена с радостью и охотой помогала ему освоиться в окружавшей его стране чудес. Без возражений он снял грубую альпийскую одежду и позволил Марии облачить его в бархат и шелк. Ему нравилось прикосновение дорогой ткани к коже: оно вызвало в нем новое ощущение жизни. Максимилиан был побежден роскошью, в полной мере наслаждаясь ею в первые недели на своей новой родине. Но, несмотря на «сладкое ничегонеделание», Максимилиан не потерял почвы под ногами. С каждым новым сообщением о нападениях французского короля он все лучше понимал, какое будущее ждет его рядом с бургундской герцогиней. Людовик XI использовал каждый день медового месяца, чтобы урвать себе очередной кусок бургундских земель. Для юной четы наступали суровые времена. Вероятно, поэтому они напоследок так охотно себя баловали и наслаждались совместным времяпрепровождением. Марии нравилось учить супруга. Она заботливо начала преподавать ему языки своего детства — французский и фламандский. С радостью она обнаружила не только начитанность мужа, но и чрезвычайную его способность к изучению языков — важное качество для герцога Бургундии, многоязычной страны. Как бы ни хотелось молодоженам наслаждаться только частной жизнью, они не могли находиться вне политической реальности. Еще до официального бракосочетания бургундские города заключили с герцогской парой брачный договор о наследовании ожидаемыми детьми бургундских земель нераздельными. Договор сей Мария издала 17 сентября 1477 г., назначив полномочным наследником Максимилиана, на случай, если она умрет бездетной. И поскольку Максимилиан, со своей стороны, должен был унаследовать от своего отца и земли Габсбургов, это означало не более и не менее как присоединение Бургундии к империи Габсбургов.