Мактуб. Ядовитый любовник

Но мне стоит вычеркнуть из головы все эти ванильные мысли об эмоциях, и о том, насколько живой я чувствую себя рядом с Джеем. Кому они нужны? Уж точно не Престону. «Мне нужно тебя трахнуть, Рика» – с таким отчаянием прошептал он в мои губы, и это в действительности все, что ему нужно. И максимум, который я ему способна и желаю отдать. Он не получит все, никогда, я обещаю. Даже если он действительно просто художник, игру с которым я могла бы продолжить и после задания, но не стану. Плюну и вычеркну из жизни, превращу в черный квадрат, замазав одним тоном все яркие краски, что впервые увидела рядом с ним. Мне это не нужно. И ему – тоже. Он заинтересован в моем теле, которое жаждет изучить, запечатлеть на белом листе и стремительно вычеркнуть из памяти, обесценить, изобразив также как и сотен других девушек до меня.

Этого факта достаточно, чтобы не дать того, о чем меня просит. Я никогда не покажу ему все свои грани…

– Устала? – палец Джейдана соскальзывает с моих губ, властным движением мужчина поддевает им мой подбородок, вновь устанавливая со мной непрерывный зрительный контакт, позволяя мне наблюдать за тем, как расширяются его зрачки, как отражается в них мое обнаженное и уязвимое тело. Его небрежный жест прошибает до ледяного пота – он напоминает мне о днях, проведенных в плену пустыни и ублюдков, что торгуют душами. И в то же время, я получаю удовольствие от всех его действий: есть что-то удивительное в том, чтобы покоряться ему… и это удовольствие – в эпицентре головы, мозга, сознания, оно мощнее физического удовольствия от пальцев Джейдана.

– Позировать для тебя – нелегкое дело, знаешь ли, – шепчу я, ощущая вкус собственного желания у себя на языке. Готова поспорить, что Джей жаждет того, чтобы у меня во рту «растаяло» нечто другое. Слегка взмахиваю кистью руки, закованной в кожаный браслет, намекая Престону на то, что пора бы и освободить пленницу. Если, конечно, он хочет большего.

– Но зато приятное, Эрика, – рвано выдыхает около моих губ, поднимает ладони к моим, щекоча ноющие запястья подушечками пальцев. – Я всегда прав, девочка, – дразнящим голосом волнует мою душу, заставляя сердце сжаться под влиянием властного тона. – Это была кисть. И ты кричала. Как и обещал. Мне нравится смотреть, как ты кончаешь, Рика, – его слова отдаются сладкой пульсацией в глубине лона и мурашками в области шеи и ключиц. Джейдан самодовольно ухмыляется, наблюдая за реакциями моей беззащитной перед его взором сущности. – Я бы хотел запечатлеть твое тело, когда ты это делаешь, – вот сейчас, он реально похож на маньяка, который вслух рассказывает о своих самых тайных и грязных желаниях.

– Мне нужно лицо, Престон! – ощетинившись, напоминаю я. – Ты извращенец, Джейдан, – строю из себя злючку, хотя на самом деле мне даже слова произносить трудно. Удивительно, что рядом с ним я почти не заикаюсь, или он игнорирует мои перебои в речи. Раболепная поза лишает меня всяческих сил, и хочется просто упасть с подвеса, свернуться калачиком на полу и лежать, мысленно зализывая душевные раны, нанесенные в основном моей гордости.

– Тебе не кажется, что стоит отправиться в душ? – злорадно усмехаюсь я, намекая на то, что он кончил в штаны, как перевозбуждённый подросток. И часто у нас такое скорострельное фиаско, Престон? Вслух, конечно, я такого не произнесу, да и сомневаюсь, что часто. Наверное, я тоже последняя извращенка, раз считаю, что в этом есть что-то запредельно сексуальное. Скажу больше – десять минут назад состоялся самый эротичный момент в моей жизни… Его желание – необузданное, не утоленное, дикое, первобытное, вибрирующими кольями, рассекающими воздух между нами… вонзаются в кожу, проникают в поры, отравляют, захватывают в «ядовитый» плен.

Нарастающий ток напряжения, еще не достигший своей кульминации и животрепещущего крещендо… я ни черта не смыслю в искусстве, но в музыке ориентируюсь хорошо, мгновенно подбирая к человеку или ситуации то или иное классическое произведение. И наши с Джейданом отношения, с первой встречи – это без всяких сомнений, настоящая «Гроза», зарождающаяся в зажатых пальцами струнах скрипача-виртуоза Вивальди: гармоничная полифония звуков, подобна переплетению эмоций, возрождению их из глубин хаоса, и сгущающимся перед разделившей небеса грозовой молнией… никаких слов мне не хватит, чтобы описать это произведение, как и не хватит их для того, чтобы передать свое внутреннее состояние рядом с Джеем, которому ежесекундно отчаянно сопротивляюсь, подобно тучам, что до последнего удерживают в себе грозовые дожди и молнии, пытаясь защитить Землю от схватки небесных Богов.