Малая метафизика цунами

Однако человечество, вопреки данному предписанию, забывает, в чем причина катастроф, с ним приключающихся. Дюпюи видит здесь повод для того, чтобы поставить диагноз человечеству созидающему. Диагноз этот – метафизическая гордыня. Гордыня, потому что человечество считает, что может решить любую задачу технически, подойдя к ней как к научной проблеме. Ремесленник-решатель не желает знать, что такое судьба, не желает верить, что случайное сыграет в будущем какую-то роль. Он слишком спокоен, и именно это уверенное спокойствие приведет его ко злу, ни в коем случае не уничтоженному, а лишь с необходимостью вытесненному вовне. Если забыть об источнике зла внутри общества, то хитрость перестает быть хитростью и становится слишком серьезной. В таком избытке ремесленной серьезности и кроется источник зла.

Разбирая, как работает общий прием, Дюпюи, верный методу поиска структурных механизмов за завесой эмоционального восприятия катастрофы, подчеркивает – вслед за Руссо, но вопреки Вольтеру и Жирару – роль ревности в автотрансценденции зла[6]. Другой хочет разрушить мирно-любовную идиллию между человеком и объектом его нежной привязанности, даже если этот другой существует ровно постольку, поскольку он воображается субъектом действия как некая внешняя неумолимая сила. К действительному существованию другого – если предположить, что он и вправду существует, а не полностью сотворен фантазией субъекта, – ревность никакого отношения не имеет. Она питается внутренними соками беззаветной любви к объекту и одновременно движется страхом будущей его потери – неизбежной, как катастрофа. Оттого что это вытеснение внутреннего зла не осознается субъектом рационально, а проживается как связь с внешней, неизмеримо более мощной силой, субъект представляет себе, что в существовании другого нет внутренних проблем и оно не идет трещинами, как его собственное. Для его самосознания и себялюбия связь эта оказывается основополагающей и конститутивной. Субъект ревнует к целостности другого, пусть воображаемой. Ревность эта вытесняется вовне и оказывается достаточной, чтобы представить себе другого как силу зла – цельную и ничуть не страдающую, как сам субъект, но при этом заставляющую его страдать и толкающую его на войну со злом – священную и, следовательно, тотальную. Никакой рациональный аргумент ограниченного действия, никакой призыв к разуму конкретного индивидуума, к тому, чтобы думать ясно, чтоб не бояться, чтоб смотреть на вещи объективно и т. п., не способен отвести черную тучу ревности, застилающую обзор сразу всему обществу.

Современный пример автотрансцендентных механизмов вытеснения зла, о котором Дюпюи в 2005 году еще не мог написать, – санкции США против России. В его книге, вышедшей за десять лет до их введения, антропологические (а не сиюминутные экономические) механизмы санкций уже полностью охарактеризованы.

За время выборов президента Трампа общество в США почувствовало внутренний разлад. Разлад этот, о котором свидетельствуют десятки катастрофических статей в газете «Нью-Йорк таймс», был американским обществом вытеснен в форме внешнего врага – цельной и оттого вызывающей неумолимую ревность силы под названием «Russia». Эта «Russia» только по названию совпадает с Россией, но не имеет к ней ни малейшего отношения. Она целиком являет собой продукт религиозно-политических процессов внутри США.

С другой стороны, российское общество вытесняет внутреннее насилие, представляя его причину в виде внешней силы, чей жертвой столь естественно себя же изобразить. В точном соответствии с теорией Жирара, продолженной и дополненной Дюпюи, источник зла полагается в автотрансцендентной внешней реальности, истинное имя которой – «бытование насилия внутри общества».

Чтобы представить себя жертвой внешнего зла, нужен миф, в который способно поверить общество, описывающий вмешательство непревосходимого по мощи врага. Поэтому сочиняется исторический нарратив, в котором зло приобретает имя «США», точно так же как в США его имя «Russia». Заокеанская держава, до которой не достать, вмешивается в дела России, накладывая на нее санкции, откуда следует, что Россия – жертва катастрофы, вызванной действием слепого, случайно насылающего мор, необоримого бога. На самом же деле источник зла – внутри.