Читаем Малайзия изнутри. Как на самом деле живут в стране вечного лета, дурианов и райских пляжей? полностью

Каждому по вере

Гармония

Улица Токонг Беси в городе Малакка неофициально носит название улицы Гармонии. На ней находятся самые старые в стране китайский и индийский храмы и очень красивая мечеть. В этой улице для меня воплотилась вся Малайзии в том, что касается вопросов религии. В стране представлены ислам, буддизм, конфуцианство, даосизм, индуизм, разные христианские конфессии, включая православие и католицизм, а также сикхизм и множество традиционных верований. На мой взгляд, их всех объединяет то, что для их последователей религия – это прежде всего вера, а не только культурное наследие. Большинство знакомых мне малайзийцев – верующие люди. Здесь убеждены, что вера – основа нравственности.

Религиозная идентификация в Малайзии так же важна, как и этническая. Графа «религия» есть во всех документах и формах: от удостоверения личности гражданина до анкеты отдела кадров или формы на приеме у зубного. Религия родителей и ребенка вписывается в свидетельство о рождении. В свидетельстве о браке тоже указывается вероисповедание. Некоторые, но не все, могут позволить себе такую вольность и написать «нет религии». Опций «атеист» или «агностик» в формах не предусмотрено. Вопрос о том, зачем нужна эта информация, встречает искреннее недоумение. А как же без этого? Кстати, когда в Малайзии узнают, что я замужем за малайзийцем, мне почти всегда тут же задают два вопроса подряд: какой национальности мой муж и какого он вероисповедания. Иногда спрашивают, что называется «в лоб», иногда – в несколько завуалированной форме. Например, интересуются, как зовут мужа. По имени малайзийца можно многое о нем определить. Самые стеснительные заходят издалека, явно изнывая от любопытства и мучаясь неопределенностью. Иногда я развлекаюсь, прикидываясь, что не понимаю сути их маневров. Ответы на эти два вопроса мгновенно помогают малайзийцу поместить человека в знакомую систему координат. Особенно если речь идет о соотечественнике.

Малайзийцы, с которыми мне удалось побеседовать на эту тему, объясняли такое ревностное стремление в любых обстоятельствах определить религию человека практическими причинами и в целом благими намерениями. Например, чтобы понимать, в какое время года и на какие праздники человек будет брать отпуск, с чем его поздравлять и какие пищевые запреты следует иметь в виду, если звать его в гости.

 Большинство знакомых мне малайзийцев – верующие люди. Здесь убеждены, что вера – основа нравственности. Графа «религия» есть во всех документах и формах: от удостоверения личности гражданина до анкеты отдела кадров или формы на приеме у зубного.

Определившись с вероисповеданием и поместив друг друга в соответствующий «ящичек», малайзийцы не горят желанием углубляться в разговоры о религии. Я бы даже сказала, что такие беседы считаются дурным тоном. Любителей поговорить и даже поспорить на религиозные и философские темы здесь ждет разочарование. Наверное, в табу на обсуждение вопросов вероисповедания есть своя мудрость, нежелание кого-либо ненароком обидеть и нарушить хрупкий статус-кво.

В плане государственного регулирования вопросов веры Малайзия снова оригинально отличилась, как и с системой правления. Конституция страны содержит два противоречивых положения. Согласно статье 160 Конституции все этнические малайцы – мусульмане с рождения и не могут сменить веру. При этом та же Конституция в статье 11 гарантирует свободу вероисповедания для всех граждан. В результате в стране существует два параллельных мира со своими правилами. С одной стороны, есть гражданский кодекс для всех граждан. И немусульмане могут менять веру или не придерживаться никакой веры. С другой стороны, есть шариатское право, которое применяется только для мусульман и только в делах личного и семейного характера. Например, нарушение поста в месяц Рамадан как раз попадает под категорию вопросов личного характера, и нарушивший пост мусульманин может быть наказан.

Ислам по-малайски

Чуть более шестидесяти процентов населения страны исповедуют ислам. В Малайзии суннитский ислам шафиитского мазхаба.

Ислам здесь весьма либерален. Однако внешние его проявления ценятся и считаются хорошим тоном. Для тех, кто хочет неукоснительно соблюдать предписания, предоставлены все возможности. Например, в офисах, государственных учреждениях, торговых центрах, парках и на заправочных станциях всегда есть сурау, небольшие молитвенные комнаты. Желающие совершать намаз пять раз в день имеют для этого все возможности.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии