Малахитовые Глаза (СИ)

Возбуждённое тело Хастерман с трудом выдерживало многочисленные истерзывающие поцелуи, то оставляющим на тонкой татуированной коже тёмно-фиолетовые крупные отметины, то кровавые следы острых зубов оборотня. Спина Фауста же в это время подвергалась немного пощипывающим глубоким царапинам, которые неизбежно появлялись после аккуратных ноготков Алекс. Только сейчас они совершенно не обращали внимания на доставленную друг другу боль, ведь она лишь в разы усиливала чувство дикого, пламенного желания полностью овладеть партнёром, прикоснуться к каждому миллиметру соблазнительного и грациозного тела, перенять себе всё то, что они испытывали. Неукротимая страсть тесно переплеталась воедино с бескрайней любовью, заботой и нежностью, которые явственно проявлялись в абсолютно каждом движении, каждом порыве, каждом поцелуе и взгляде. Счёт времени уже давно пропал, стирая следом за собой границы сущей действительности. Они с упоением растворялись друг в друге, забывая обо всём на свете, обо всех проблемах и заботах. Сейчас были только они двое, только огненный танец двух изгибающихся от всепоглощающего удовольствия тел.

Приятная истома, неспешно разливаясь убаюкивающей волной, застала пару одновременно. Сонливая усталость, появившаяся довольно неожиданно, упорно окутывала Алекс и Фауста, ласково обнимающихся на мягкой постели. Тяжёлые веки девушки опускались сами собой, постепенно затягивая Хастерман в умиротворяющее забвение, поэтому вскоре, положив голову на грудь оборотня, Алекс начала медленно проваливаться в безмятежный сон. Через пару минут она уже тихо сопела, а Фауст, довольно улыбаясь, всё ещё продолжал заботливо гладить Хастерман по мягким растрёпанным волосам, временами осторожно целуя её в макушку и вместе с этим вдыхая такой родной и неповторимый запах единственного любимого человека на свете.

========== Часть 9 ==========

Девушка недовольно проворчала, когда сквозь неспокойный сон ощутила, как кто-то упорно раскачивает её за плечо, призывая наконец проснуться и явить внешнему миру своё прекрасное заспанное личико. Алекс с трудом приоткрыла глаза и тут же снова зажмурилась, так как яркий солнечный свет, проникающий через полуоткрытые тёмные шторы, проникал в комнату и будто бы намеренно целился именно на пуховую подушку Хастерман.

— Да сколько же можно спать, дорогая? — неожиданно донёсся до слуха девушки бархатистый голос, который мгновенно вынудил её изумлённо распахнуть глаза и всё же взглянуть на человека, так нагло потревожившего её покой. — Ого, сколько удивления! У меня точно такая же реакция была, когда я зашла к тебе в комнату и увидела, что ты всё ещё валяешься в кровати. Между прочим, уже обед заканчивается!

Шарлотта, сидевшая на краю постели дочери, старательно пыталась сделать нахмуренное выражение лица, хотя строгим родителем у неё никогда быть не удавалось. Уже спустя всего несколько секунд женщина широко улыбалась, а затем, когда Алекс приподнялась, она игриво потрепала её по волосам, после чего встала и пошла к окну, чтобы раскрыть шторы полностью и запустить внутрь тепло летнего яркого солнца.

Хастерман, не верившая своим собственным глазам, так и продолжала молча и неподвижно сидеть в постели, лишь с искренним непониманием наблюдая за поющей что-то себе под нос матерью, которая, как ни в чём не бывало, сейчас непринуждённо разгуливала по комнате.

— Тебя там Эдгар, вообще-то, внизу уже целый час ждёт! — снова попыталась возмутиться Шарлотта, чтобы хоть немного ускорить пробуждение Алекс. Она демонстративно положила руки на бока, будто бы дочь могла испугаться её милого сурового вида. — Он, конечно, просил меня не будить тебя, но сколько же можно заставлять себя ждать, спящая красавица? Никакой пунктуальности!

Единственное, что смогла сделать Хастерман в данный момент — приоткрыть рот и сразу же его закрыть, потому что все слова внезапно застряли тяжёлым непроглатываемым комом в горле. Девушка находилась в своей комнате своего дома, со своей родной семьёй. Со своей живой матерью, стоящей перед ней и так наивно пытающейся отчитать потерянную в пространстве и времени дочь.

Утомлённо вздохнув и покачав головой, Шарлотта снова ласково улыбнулась и после этого вышла из комнаты, ненадолго оставляя Алекс в одиночестве со своими в миг взбудораженными мыслями. Хастерман всё ещё не могла осознать действительность и спокойно обдумать всё произошедшее, поэтому ещё некоторое время находилась в непробиваемом ступоре старательно пытаясь понять и разобраться, что сейчас произошло. Девушка решительно ущипнула себя за чувствительную кожу и тут же тихо прошипела, незамедлительно ощутив неприятную боль, что ввело её в заблуждение ещё больше прежнего.