Малахольный экстрасенс

— У меня автомобильная авария, — сказал он. — Две тысячи шестой год. Недоумок на «порше» врезался. Через две полосы выскочил на встречную — и в водительскую дверь. Только и успел заметить светлую тень. Пьяным оказался, мне про то в больнице сказали. Только в ней не задержался — слишком тяжкие повреждения. Темнота — и прихожу в себя в своем же теле в 1975 году. Рядовой служащий Внешторгбанка с нищенской зарплатой. В СССР — застой. Я Плехановку[43] закончил с красным дипломом, мечтал работать за границей. Но таким, как я, без связей или без волосатой лапы, как тогда говорили, хода не было. В той жизни высоко не пробился — начальник управления в банке. Занимался ценными бумагами. Обеспеченный, но не богатый человек. Я всегда знал, что стою большего, только как себя реализовать? В СССР невозможно, в независимой России — поздно. Начинать следует молодым. К тому же проявился дар, вроде вашего, но иного направления. Испытал и понял: нужно убегать, иначе попаду в лапы КГБ. Сунут в камеру и замучают экспериментами. Удалось слинять. Нервов помотали, — он хмыкнул, — но выпустили. Перебрался в США. Ожидал, что придется туго, но не подозревал, что насколько. Без друзей, денег, связей… Но пробился. Понемножку стал играть на бирже. Память у меня отменная, историю появления и развития «голубых фишек»[44] знаю хорошо. Первый миллион заработал через пять лет. Жизнь наладилась, но меня не удовлетворяла. Масштаб мелкий. Крупному игроку на бирже нужен значительный капитал. Можно взять кредит, но, во-первых, много не дадут, во-вторых, рискованно. Я так пару раз пролетел. Опираясь на свои знания, рассчитывал сорвать куш, в результате ушел в минус. Еле закрыл позиции. Это ведь не наш мир, Михаил Иванович.

— Разве? — удивился я.

— Именно! — кивнул он. — Похож, но другой. Основные тенденции в совпадают, но детали разнятся. Важные для меня события проявляются иначе, или смещены по датам. Я так с золотом не угадал. Цена на него в середине 80-х упала до 350 долларов за унцию, а потом взлетела до 450-ти. Хороший куш! Только не вышло — скачка не случилось. Произошел позже, но к тому времени я сбыл актив. Вот тогда пришло понимание: если нет нужного события, его следует создать. Вспомнил о своем даре. Им наделяют всех переселенцев или попаданцев, если хотите.

— Всех? — зацепился я.

— Да, — подтвердил он. — Вы шестой из числа тех, кого удалось разыскать. Все попадают в свое тело на тридцать лет назад, плюс-минус год.

— Кто они?

— Шелупонь, — поморщился он. — Темные, необразованные люди. Кто-то стал знахарем, кто-то разменял дар на фокусы для показа в кабаках в обмен на дармовую выпивку. Да и дар у них слабый. Его нужно развивать, но никто из них об этом не подумал, как и вы, к слову. Но не будем отвлекаться. Изначально было ясно, что с моим даром задуманного не совершить. Следовало усилить. Я стал читать книги по эзотерике. Сколько там бреда и чепухи! — он покрутил головой. — Но на след все же напал. Полетел в Тибет.

— Кто бы сомневался! — хмыкнул я.

— Понимаю вашу иронию, — его губы тронула улыбка. — Книги, фильмы, тайные знания… Индустрия развлечения на теме потопталась от души. Но легенды не рождаются на пустом месте. Я искал и нашел. Заплатил миллион долларов. Это стало лучшей моей инвестицией.

— Учили мантры?

— Их тоже, — кивнул он. — Хотя мантры — вспомогательный инструмент. Их задача — очистить сознание от мусора. Духовные практики, изучение древних книг… Все это шелуха, Михаил Иванович, антураж. Монахам следовало показать, что я не зря выложил миллион. Кое-что, впрочем, оказалось полезным. Так прошло полгода. Наступил день, и учитель объявил, что я готов. Меня отвели в какую-то пещеру, приказали читать мантру, учитель встал позади — и наступила темнота. Очнулся я на полу пещеры. Мне помогли встать и отвели к зеркалу. И вот там я увидал…

— Что?

— Все, Михаил Иванович. Ауру, открывшийся источник. Он здесь, — гость коснулся темени. — Выглядит, как огонек свечи, только цвет фиолетовый. Размер «пламени» говорит о силе дара. У некоторых он с булавочную головку, редко — с фалангу мизинца. У меня — как большой палец. Это сильный дар, мне даже предложили вернуть деньги с условием, что останусь в монастыре. Только не затем я туда ехал. Вижу, не верите. Хотите скажу, что ели на ужин?

— И?

— Картофельное пюре с котлетой. Овощной салат. Капуста, огурцы, салат.

— Это так хорошо видно? После того, как прожевал?

— Опыт, Михаил Иванович! — улыбнулся он. — Это, впрочем, ерунда. Я вижу каждый орган в вашем теле. Могу определить, здоров он или с патологией. Вижу, как струится кровь в сосудах. Только видеть мало. Я могу повлиять на каждый из органов ту или иную сторону. При этом не вставая с места и не возлагая рук.

— Неужели? — усмехнулся я.

Гость нахмурился. В следующий миг у меня перехватило дыхание. Невидимая рука железной хваткой сдавила горло. Я схватился за него, но без толку — воздух перестал поступать в легкие. В глазах начало темнеть, но тут хватка ослабла, и я жадно вдохнул воздух.

— А вот еще, — сказал он.