Малавита

— Никогда.

— Шесть лет мы не виделись! Он мне почти что сын! У него больше нет контактов с Коза Нострой, вы же знаете.

После процесса, который обезглавил пять семейств, все, кто носил фамилию Манцони, были вынуждены исчезнуть как можно дальше, не претендуя на малейший доллар хоть в какой-нибудь сфере деятельности. Раскаяние дяди дорого стоило Бенедетто, он потерял из-за него своих единственных друзей, честь, имя. Зло за добро, сказали ему в то время, — теперь ему придется применять свои таланты к честным делам. Проблема Бенедетто, увы, была в том, что он не обладал никаким талантом, который можно было бы применить к отрасли честного труда.

— Манцони, все это плохо кончится, — сказал Капуто. — С тех пор как мы торчим в этой дыре, мы только и делаем, что исправляем то, что вы заварили. И так рук не хватает на вас четверых, так вы еще пятого привезли.

— Он завтра уедет, я просто хотел его обнять. Вы должны это понять, Капуто, вы же итальянец.

Ди Чикко оторвал страницу только что выползшего факса: описание Бена, которое он стал читать вслух:

— Бенедетто Д. Манцони, тридцать лет, сын Кьяры Кьявоне и Оттавио Манцони, старшего брата Джованни Манцони, умершего в тысяча девятьсот восемьдесят втором году. Д. — это сокращенно Дарио? Делано? Данте? Даниэль? Что это?

Тысячу раз ему задавали этот вопрос, и тысячу раз он отвечал по-разному, но правду — никогда.

— Дисграциато? — предположил Капуто.

Слушая саркастические замечания сыщика, Бен предпочел воздержаться от оскорбительного ответа.

— В конце концов, нам плевать, — не унимался Капуто. — В настоящее время проживает в Грин Бэй, штат Мичиган, работает в небольшом салоне видеоигр.

— Салон видеоигр? — изумился Фред. — Ты теперь парень, который выдает монетки для флиппера?

Бен упорно молчал, и это служило признанием. Если бы шесть лет назад Джованни Манцони не сел за стол свидетелей, его племянник сегодня был бы одним из королей нью-йоркской ночи.

— А еще говорят, преступность — дело невыгодное.

— С какой конкретно целью вы приехали? — снова заговорил Ди Чикко. — Только избавьте меня от всякой фигни вроде уз крови, мы не такие ослы, как вы думаете, Манцони.

— Называйте-ка меня Блейком, это вы заставили меня носить это имя. Где Квинт?

— В Париже. Мы предупредили, чтоб он срочно ехал сюда.

— Я буду отвечать только на его вопросы.

Он кивнул племяннику, приглашая следовать за собой по лестнице, и они вышли из домика. Бен на минуту вернулся к арендованной машине, достал из багажника рюкзак и присоединился к дяде. По-прежнему испытывая унижение, ни Ди Чикко, ни Капуто не поинтересовались тем, что было в этом рюкзаке.

* * *

Мешать поленту требовало незаурядной физической силы. В гигантской медной кастрюле Бен давил маисовую крупу с помощью ступки, пока тесто не загустело настолько, что лопатка стояла сама. Не переставая трудиться, он поглядывал одним глазом на кастрюльку, где побулькивал красный-красный, но еще недостаточно густой бульон. Магги, со стаканом вина в руке, облокотившись на столешницу, смотрела, как он готовит, и спрашивала, что происходит на родине.

— С тех пор как я живу в Грин Бэй, случай съездить назад в Ньюарк выпадает редко. Может, раз в полгода, но я там долго не задерживаюсь.

На самом деле он хотел сказать, что если его увидят в Нью-Джерси, то бывшие собратья по оружию воспримут это как провокацию, которую надо смыть кровью. Магги хотя и знала об этом, не могла не спросить про своих старых подруг, тоже ставших жертвой раскаяния Джованни, — процесс был такой бомбой, что разнес все во вселенной Манцони.

— А что стало с Барбарой, моей лучшей подругой, она держала трикотажный магазин?

— Барбара? Маленькая брюнетка, которая так совала всем в глаза свои титьки, что просто неприлично?

— Это — Эми. Барбара — высокая и худенькая, она еще все время смеялась.

— Она после процесса сумела добиться развода. На том месте, где был магазин, теперь донатсы. По последним сведениям, она живет с торговцем пивом, который обращается с ней, как с собакой.