Мальчик или девочка?

Ибо только этим можно объяснить то, что Олаф, не мешкая больше ни секунды, подошел к ближайшему окну и, бормоча что-то невнятное, дернул за портьеру, и она с грохотом полетела на пол [16].

За спиной раздался сдавленный вскрик жены.

Он обернулся, сделал несколько шагов, заглянул за розовую ширму — и ядовитая розовая муть рассеялась перед глазами [17]. Уже почти ничему не удивляясь, в знакомом углу, затянутом розовыми медвежьими шкурами, Олаф увидел розовый спил векового дуба, из которого была сделана их кровать, розовое покрывало [18]— а на нем испуганную Аос в розовом домашнем платье [19].

И отчего-то вспомнил их первую встречу — в ее розовом будуаре розового замка…

Весь гнев его сразу улетучился, уступив место сочувствию.

— Ты, наверное, по дому скучаешь? — неуклюже пытаясь смять и спрятать за спину штору вместе с увязавшейся за ней гардиной, смущенно проговорил он.

— Я? — застигнутая врасплох вопросом, ожидала которого меньше всего, захлопала ресницами богиня. — Н-ну… да… вспоминаю иногда…

— Нет, ты не скрывай от меня, я ведь всё понимаю. У тебя дома ведь… уютненько было, да?.. Ты там всё так красиво устроила… всё такое… э-э-э… розовое… тоже… милое… очень… — выдавил отряг, и щеки его приобрели цвет поверженной портьеры: врать он толком никогда не умел.

— Да… очень похоже получилось, — вспоминая, кивнула богиня.

— Вот… я же понял… в гостях… то есть, дома хорошо… а дома… то есть, в другом доме… который тоже дом… теперь… твой… еще один… но… — он смолк, запутавшись в пословице, но уже через пару секунд тряхнул спутанной рыжей шевелюрой и нерешительно спросил:

— Но может, ты разрешишь мне постелить хотя бы один зеленый ковер? Или обратно сделаешь шторы… какого там они были цвета до того, как с ними сделала… вот такое? — он кивнул через плечо на портьеры, до которых не успел добраться. — Потому что среди этого… э-э-э… кхм… ну… я чувствую себя как еж в вывернутой наизнанку шкурке. Пожалуйста?

Аос задумалась. Главное, чтобы ковер и шторы были не синие, как предостерегала вторая половина приметы, касающаяся рождения мальчика. Нет, конечно, зеленый ковер посреди розовой спальни — это пытка особого рода, но вернуть на место желтые шторы ради любимого… который даже не стал ни возражать, ни спорить… хотя Волупта намекала на неблагоприятный исход…

И внезапно новая мысль — внешне абсолютно не связанная с первой, как это часто бывает у женщин, пришла ей в голову, а оттуда — сразу на язык:

— А скажи мне, как ты относишься к многоженству?

Отряг посмотрел на супругу, замершую в странном напряжении, вспомнил слова лукоморской царевны Серафимы о том, что хорошая шутка разряжает атмосферу, удлиняет жизнь и заменяет стакан грибов, и кривовато улыбнулся:

— Честно если, всегда завидовал шатт-аль-шейхскому калифу. У него жен больше сотни, и если одна… или двадцать одна покрасят свои комнатушки в розовый, то у него есть к кому уйти.

Прямо с кровати Аос не исчезла только чтобы не отказать себе в удовольствии хлопнуть дверью. И поэтому когда ошарашенный, потерянный Олаф выскочил вслед за ней в коридор, супруги его уже и след простыл.

Под развесистой клюквой в саду Мьёлнира, вокруг грубо сколоченного дубового стола собралось экстренное заседание мужского совета.

— …и ты говоришь, что розовым было все — даже ваша мебель? — в ужасе округляя глаза, говорил хозяин.

Конунг кивнул и продолжил:

— И я весь дворец кверху дном перевернул — ее и след простыл!

— А вот это нехорошо… — почесывая гладко выбритый подбородок, нахмурился Фрей.

Олаф снова кивнул уныло, соглашаясь на сто процентов, а бог преуспеяния тем временам продолжал:

— …потому что я и без книги уже помню, что окружить себя розовыми вещами — одно из самых действенных средств родить девочку. И противодействовать ему можно только покупкой и шитьем розового детского приданого [20]. Или перекрасить все в синий цвет.

— Терпеть не могу синий, — со странным выражением лица пробормотал отряг и уставился в стол.

Рагнарок перемену в настроении своего подопечного уловил сразу.

— Ты это чего, смертный? — подозрительно прищурился он. — Сдаться хочешь?

— Мужчины не сдаются! — сурово шлепнул ладонью по столешнице Мьёлнир.

— Да я понимаю… и если бы передо мне была стая варгов… или морские выползни… или хоть вся орда обоих Хелов… я бы и глазом не моргнул… вы все это знаете лучше меня. Но она же — моя жена! И если ей действительно так хочется дочку, то может…

— Ни-за-что! — Фрей непреклонно потряс толстым пальцем перед носом отряга. — Ни-ког-да! И-не-думай! Сначала ей первенца-дочь подавай, потом она пожелает, чтобы ты целыми днями сидел с ней дома, потом — чтобы друзья не приходили, а после и крестиком вышивать заставит!

Возможно, если бы конечной перспективой была вышивка гладью, Олаф и отнесся бы к этому философски, но крестиком…

— И может, если бы она тебя по-настоящему любила, то согласилась бы на мальчика и без этих своих женских штучек? — задумчиво подлил масла в огонь Рагнарок.