Мальчик из Фракии

Идарий моргнул несколько раз. После ночного перехода слипались глаза. Сделал вид, будто вынимает соринку. Принял весомый вид. Заговорил:

– Спасибо за помощь! Только нам задерживаться нельзя. Дело к воеводе важное, не ждет оно. Мы с Карпатских гор идем. Отстали, но главные силы догоним.

– Да, ты на ногах едва держишься, парень, – заметил скуластый склавин. Покачал русобородой головой.

– Ничего… Справимся! До городища дойдем, а там заночуем.

– Кашей мы вас накормим. Хлеба дадим. Дальше как знаете…

«Проклятые авары… Чернобог… Скоро мы вам…» – подумал Амвросий, засыпая. Голова перестала кружиться. Казалось будто тело провалилось сквозь мягкую траву в подземный мир Навь. Темнота окутала разум.

Они шли уже много дней. Серые горы с резкими обрывами и пологими спусками остались позади. Ели и сосны встречались реже. Луга карпатских низин сменились полями спелых хлебов. В редких селениях ребята отдыхали, иногда ночевали. Общинники давали путникам пищи в дорогу, подсказывали лучший путь. Мальчики били дичь. Лиственные леса укрывали их от зноя.

Идарий смочил лицо прохладной водой. Мотнул намокшим чубом. Проскрипел надорванным голосом:

– Вставайте. Уходим!

– О-о-о! – простонал Вторяк, поднимаясь. Потер поясницу.

Проводить путников собрались люди.

– Защити вас Сварог! – произнес Идарий. Голос постепенно начинал его слушаться.

– Велес и Леший вам в помощь! Чует сердце и я еще в этот год повоюю, раз вы на юг идете. Силы есть! – ответил молодцеватый склавин в алой рубахе. Улыбнулся сквозь спутанную бороду.

– Добро! Спасибо за все!

Несколько розовощеких девочек с любопытством поглядывали на собирающихся в дорогу мальчишек. Взрослые перешептывались. Юные общинники с завистью смотрели на вооружение сверстников. Откуда они взялись эти странные воины?

Отряд вышел за частокол. Двинулся вверх по течению вдоль извивавшегося как уж русла реки. Зашелестели вокруг пышные кроны дубов и буков. Радость дороги вновь разлилась по сердцам.

«Возможно ли это: мы почти уже младшие дружинники княжеского воеводы?» – размышлял Амвросий. Не верилось, что он стал взрослым. Даже усики еще не пробились на лице, только легкий детский пушок выступал над верхней губой.

– Стойте! – громко сказал Идарий, шедший впереди.

– Стойте, братья! – повторил Вторяк.

Он считал себя вторым лицом в отряде. Разве не он придумал пойти за Рывой? Разве не он изобрел план побега из надоевшей всем горной крепости? «Идарий лучше знает маршрут, поэтому за ним старшинство. Пусть ведет, а на войне увидим кто из нас лучше», – самодовольно рассуждал племянник Даврита.

Колонна остановилась. Ребята собрались вместе.

– В чем дело? – спросил Беляв. Сверкнул синими глазами.

– Чего встали то…? – полюбопытствовал горбоносый паренек.

– Одно дело есть… – начал Идарий. Вытянул шею, посмотреть все ли его слышат. Сердце билось от волнения. Вдохнул глубоко влажный воздух. Успокоился. Продолжил не торопясь: – Мы теперь не только в бою побывали, но и сами пол союзной земли прошли. Пришло время нам принять воинский постриг. Мы его по делам заслужили. Перун тому первый свидетель!

– Верно! – подержал Вторяк, еще не сообразив о чем идет речь.

– Нет у ливичей такого обычая… – замялся Беляв. – Да и без старших разве дозволено это… И волхвов нет… Прогневим богов!

Доброжир похлопал товарища по плечу:

– Нечего нам трусить. В воины нас волхвы посвятили. Теперь чего бояться? Правильно ты Идарий придумал! Дело нужное. Это не общинников, а дружинников обычай. Он не в мирных селениях, а в ратных походах начало берет. Сербы и меритяне высоко его чтят. И другие склавины тоже его знают…

– Знают, – нехотя согласился Беляв.

– Так что ты предлагаешь? – спросил Амвросий.

– Надо волосы остричь как молодым воинам положено, а потом их в одном костре сжечь. Над огнем каждый подержит топор или меч. Таков порядок. Тогда Перун наше оружие особой силой наделит и навечно признает своими детьми. Без волхвов это делается! – прибавил Идарий для сомневающихся.

– Стричь чем станешь? – полюбопытствовал Вторяк.

– Ножницы есть, я их еще дома взял. Знал: будет в них нужда. Мне Амвросий поможет, он коз да овец хорошо стрижет. Сам видел!

– У нас шерсти меньше! – загоготал Светлан. Раскрыл широко зубастый рот. Потянул вверх прядь длинных светло-русых волос на макушке.

Юный римлянин залился краской. Подумал: «Хороша слава: коз я стричь мастер…» Руки мальчика недовольно скрестились на груди. Взор сверкнул огоньками гнева.

Смех прокатился по кругу.

«Ну их… Чего страшного?» – сказал Амвросию разум.

Вторяк последним перестал хохотать. Он так увлекся, что подавился слюной. Закашлялся. Доброжир крепко стукнул его по спине. Спросил:

– Полегчало?

– Да… – прохрипел племянник Даврита.

– Когда начнем? – полюбопытствовал один из ливичей.