Мальчик из Уржума

— Чего теперь подгонять? — сказал Саня. — Я уже реальное окончил.

— Ну, поздравляю. А товарищ твой где учится?

— В Казани, в низшем техническом училище, — ответил Сергей.

— В Казани?

Тут разговор оживился. Ссыльные стали расспрашивать Сергея про училище, про город, про казанские новости.

Скоро вернулся с рыбной ловли рабочий Зоткин. Он принес и поставил перед панной Марией ведро, в котором трепыхалась рыба. Сергей и Саня заглянули в ведро: там была и крупная рыба, и много всякой мелочи. Больше всего места занимала щука, свернувшаяся в ведре кольцом.

— Завтра у нас будет рыбная уха, — весело сказал Франц Спруде и потер руки.

— Уха не бывает из телят, — поправил его Христофор Спруде, — она всегда рыбная. Пора выучить русский язык.

Все засмеялись, а громче всех — Франц Спруде.

«Хороший народ, веселый», — подумал Сергей.

Он уже чувствовал себя здесь как дома. Ему хотелось разговаривать, шутить, и было интересно слушать других. Саня смотрел на него с удивлением и молча пил чай.

«Ишь ты, какой разговорчивый стал!» — думал он.

Ушли Сергей и Саня от крамольников поздно.

— Заходите к нам часто, — приглашал их Франц Спруде.

— Забегайте, забегайте, ребятки, — ласково сказал Зоткин.

Возвращаясь от ссыльных, Сергей всю дорогу насвистывал что-то веселое, а рядом с ним вышагивал хмурый, чем-то недовольный Саня.

Дома они быстро поужинали и пошли спать в амбар, где Саня всегда жил летом, приезжая на каникулы. Там стояла деревянная широкая кровать, маленький стол и табуретка. А в углу амбара были свалены в кучу безногие стулья, прогоревшие чугуны, разбитое корыто и прочий непригодный к делу домашний скарб.

Саня зажег свечку, подсел к столу и принялся читать какую-то книгу.

— Ты это что читаешь? — спросил Сергей.

— А ну тебя, — отмахнулся Саня.

Лицо у него было нахмуренное.

— Ты чего надулся?

— Отстань!

Но через минуту Саня сам заговорил с Сергеем и открыл ему свою обиду.

Как же это так? Ему, Сане, своему старому товарищу, Сергей не рассказал о Казани ровно ничего, а у ссыльных разговорился так, что и удержу не было.

— Да брось ты, Саня, я просто не успел еще… Погоди, ночь длинная, я тебе много чего расскажу, — успокоил Сергей Саньку.

Когда приятели улеглись и погасили свечку, Сергей начал, позевывая, рассказывать про свою жизнь и ученье в Казани.

— А в Казани «Андрея Кожухова» читают? — спросил вдруг Саня.

Сергей впервые слышал об этой книге.

— А про что там?

— Про революционеров. Интересная книжка! Я ее всю прочел, хоть мне ее только на одну ночь дали. Она запрещенная. У нас в реальном ее потихоньку друг другу передавали.

— А где бы эту книжку достать? — встрепенулся Сергей. — О чем там говорится?

Саня начал рассказывать. Рассказывал он не спеша и очень подробно, но в самых интересных местах, как назло, надолго умолкал, словно что-то припоминая.

— А дальше-то, дальше! — нетерпеливо толкал Сергей товарища в бок.

Наконец Саня кончил свой рассказ. Несколько минут в амбаре было тихо. Только слышно было, как в темных углах возятся и пищат мыши. Саня начал уже дремать, как вдруг Сергей приподнялся и, облокотившись на подушку, вполголоса, будто про себя, сказал:

— Повесили, значит… Слушай, Саня, а товарищи у Андрея остались?

— Остались, — ответил Саня спросонья.

* * *

Через три дня приятели снова отправились к ссыльным.

— Дайте мне, пожалуйста, что-нибудь почитать, — попросил Сергей у старшего Спруде чуть не с первых же слов.

Христофор подумал минуту, пристально посмотрел на Сергея и сказал:

— Хорошо.

Он дал ему номер «Искры», сложенный вчетверо и, видно, много раз читанный. Это была первая нелегальная газета, которую Сергей держал в руках.

— Почитайте, почитайте. Только осторожно, чтобы никто ее у вас не увидел. На одну ночь даю, — сказал Спруде.

После этого Сергею уже не сиделось в гостях. Хотелось поскорей вернуться домой и прочесть «Искру». Он вскочил и стал прощаться с хозяевами, а газету спрятал под рубашку.

Не успели мальчики дойти до третьего дома, как Саня начал торопить Сергея.

— Говорили же тебе, что надо быть осторожнее, — шептал он товарищу на ухо. — Скорее!.. Идем скорее!

— А ты не шепчи и не беги, если не хочешь, чтобы нас заметили, отвечал Сергей. — Да и чего ты зря беспокоишься? Улица ведь пустая!

И верно, улица была пуста. Накрапывал дождик, и поэтому на скамеечках у ворот не сидели, не беседовали в этот вечер жители Полстоваловской.

Но Саня шел и всё время прислушивался и оглядывался по сторонам.

Всякая мелочь пугала его: скрип калитки, внезапно раскрывшееся окно и в нем чья-то голова, выглядывающая на улицу, шаги прохожих, голоса на соседних улицах… Ему казалось, что весь город знает о том, что они с Сергеем несут от ссыльных «Искру».

Недалеко от их дома навстречу им попался исправник Пенешкевич. Приземистый, коротконогий, он важно выступал, выпятив грудь и слегка переваливаясь с боку на бок. Товарищи переглянулись, и оба подумали одно и то же: «Вот идет мимо и даже не догадывается… А что, если бы догадался?»

Но исправник, не замечая их, проплыл дальше.