Мальчик-Которого-Нет

Драко так и не заплакал. Лишь вздохнул тяжело и решительно разломал своего шоколадного нюхлера, а потом и бумажный шестигранник, из него выпавший. В коробочке с простенькими чарами расширения оказалась спрятана деревянная фигурка искусно выполненной саламандры.

— Красиво, — отвлекая Малфоя, сказала я и вскрыла свой магический киндер-сюрприз. Мне на ладонь упала увесистая каменная фигурка изогнувшегося и раззявившего пасть змея.

— Василиск, — мгновенно определил Драко.

— Будешь началом моей коллекции, — важно сказала я фигурке. — Красивый.

Тревор из-под кровати Невилла недовольно квакнул и выбрался на свет, будто желая увидеть соперника за мое внимание.

23

Дни пробегали за днями. Меня окончательно втянуло в реку местной жизни. Я еще не чувствовала себя рыбой в этих водах, но вполне могла сойти за соседку Тревора по кочке хогвартских болот. В этом немалую роль играли книги из списка Лили Эванс и постоянное общение с магами. Я даже порой ловила себя на осознании, что начинаю забывать, кем была до попадания в этот мир и сколько мне реально лет. Будто мы с Харо все больше и больше срастались в единое целое. Уже не было ни девочки Поттер, ни девушки Лины из другого времени и мира. Осталась лишь Харолина — одиннадцатилетняя студентка Слизерина, затеявшая долгую и опасную игру со всем магическим миром.

Но пусть я и начала впадать в детство, о мире и его обитателях забыть не удавалось, пусть пока и не происходило ничего такого, с чем не могла бы справиться. Да и вообще создавалось впечатление, что изменения, произошедшие в знакомой истории с моим в ней появлением, значительно ее исказили.

Уизли, после пары неудачных попыток то ли поговорить, то ли поругаться, полностью потерял надежду на «дружбу с Героем» и переключился на общение с львами. Грейнджер держалась или особняком, или сидела с девочками, наводя на размышления о том, что лишь Гарри Поттер мог в другой реальности стать причиной ее попыток дружбы с Роном. И раз я носила серебристо-зеленый галстук, то у Драко не было причин добиваться моего внимания едкими замечаниями и оскорблениями, так что напряжение между первыми курсами слизеринцев и гриффиндорцев не превышало среднего показателя по школе.

Снейп, поначалу пытавшийся играть в ужасно строгого и непомерно придирчивого учителя, к концу второго месяца шарахался от меня и предпочитал игнорировать на своих занятиях. Казалось, еще немного — и декан начнет очерчивать свой стол кругом из соли перед сдвоенными уроками первого курса Гриффиндор-Слизерин. Но кто ж ему даст!

Я с упорством маньяка добивала нервную систему зельевара прилежной учебой, примерным поведением и повышенным интересом к зельеварению вообще и к его преподавателю в частности. Северус Снейп от моей идеальности только еще больше напрягался и явно прикидывал, чем такое поведение может обернуться. Я же преданно посматривала декану в глаза, пользуясь тем, что волшебник, при всех своих навыках, оказался воспитанным, законопослушным, в голову мне не лез, и строила из себя… сытую змейку.

Аппетит в новом теле был такой, что я вполне могла понять обиженных на Дурслей Харо из этой реальности и Гарри Поттера — из другой. На поддержание мелкого и щуплого тельца волшебника требовалось столько же пищи, сколько мог осилить взрослый мужчина, занимающийся физическим трудом. Не удивительно, что Харо и Гарри считали, что родственники морят их голодом.

К тому же мой аппетит оказался устойчив и к повышенному вниманию директора, с каждым днем все настойчивее посматривавшего в мою сторону, порой совершая попытки провинтить во мне дыру, и к ужаснейшим манерам гриффиндорцев. И только ароматы, исходившие от одеяния Квиррелла, могли помешать мне съесть первое, второе, десерт… и повторить все сначала.

Именно этим важным делом я как раз собиралась заняться утром в день Хэллоуина, когда Драко дернулся, задев меня локтем, и прошипел:

— Фу, ну и видок!

Проследив за его взглядом, я вопросительно приподняла бровь. Преподаватель защиты, на которого с отвращением смотрел мой белобрысый сокурсник, выглядел не хуже и не лучше, чем обычно. Более того, в Большой зал Квиррелл вошел через дверь для учителей, так что нам посчастливилось не принюхиваться к зловонной смеси чеснока и несвежего мяса. Зато Снейп рядом с Квиринусом определенно учуял коллегу еще из коридора, потому как походил на не самого свежего покойника цветом лица, а отодвинутая чашка кофе от его взгляда рисковала превратиться в кусок льда еще до окончания завтрака.

— Бедный наш декан, — искренне вздохнула я. — Как он это выносит?

— Меня больше удивляет, что остальные будто ничего не чувствуют, — фыркнула Панси, сооружая на своей тарелке сложный сэндвич из тостов, сыра, листиков салата, кружков томата и ветчины. Примерившись и прищурив один глаз, девочка взмахнула волшебной палочкой. Сыр мгновенно расплавился, а хлеб подрумянился. Над нашим столом поплыл вкуснейший аромат, на который обернулись сидевшие по соседству студенты третьего курса.