Мальчик-Которого-Нет

В магическом мире вязание делилось по способу изготовления изделия на ручное и магическое. И не сказать, что какой-то из двух подходов был легче. Перво-наперво делались полные расчеты в петлях и дюймах. Но если при ручном вязании на этом подготовка заканчивалась, то в магическом это было самой легкой частью. Для зачаровывания спиц предстояло сначала вывести правильные словоформулы для каждого этапа, опираясь на параметры изделия, расчеты убавок, прибавок, аранов(6), чередование лицевых и изнаночных петель. И еще толщину и состав пряжи. И если задачку решить неправильно, то наколдуется совсем не то, что нужно.

Но при этом способе вязания получалось самое обычное изделие, совершенно немагическое. В то время как при ручной вязке волшебник или волшебница могли вложить какие-либо чары прямо в процессе. И верхом мастерства считалось на протяжении всего времени тонкой струйкой вливать в нить силу. В таком случае для придания изделию нужных свойств не требовались заклинания, хватало обычных слов или даже мыслей. Такие вязаные вещи назывались заговоренными и очень ценились.

Я пока не замахивалась ни на зачарованные спицы, ни на заговоренные вещи. Для первого опыта выбрала простой шарф, хотя в прошлой жизни освоила даже вязание носков. Разве что пряжу для шарфа использовала не дешевенькую, а очень солидную — темно-зеленый, почти черный кашемир на шелковой основе. Эльза много распиналась о том, чем отличаются разные материалы, особо отмечая магопроводимость. И шелк по всем характеристикам превосходил конкурентов.

Начатый как первый блин, шарф довольно быстро прирастал аккуратными рядами, обещая стать вполне приличным аксессуаром, который и подарить не стыдно. И теперь я усиленно гнала лицевую гладь, чтобы успеть закончить работу до девятого января. Если после влажно-тепловой обработки шарф не превратится в несуразную тряпку, то будет что всучить декану на День рождения. Но уже сейчас это было мягчайшее тонкое полотно самого невероятного оттенка, от одного вида которого я получала эстетическое удовольствие.

Вот под вязание шарфика я и планировала обдумать перемены в знакомой истории. Но стоило половчее перехватить спицы и потянуть на себя нить из плетеной коробки для пряжи, как с тихим звоном прямо передо мной материализовался небольшой сияющий бледно-голубой шар.

— Это что еще такое? — опешила я и вжалась в спинку дивана, пытаясь оказаться как можно дальше от незнакомого явления.

Шар тем временем вновь издал мелодичный звон, напоминая большой будильник, вспыхнул раз-другой и раскрылся цветком, являя мне что-то похожее на свиток, но в виде Патронуса.

— В книгах такого не было.

Ни через минуту, ни через две свиток никуда не делся. Только искрил, издавал перезвон и следовал за мной по всем подземельям. Пришлось спешно листать конспекты, куда я выписывала заклинания, и кидаться в неправильный Патронус диагностическими. Те ничего не выявили, и я, проклиная всех и вся, рискнула ткнуть в свиток палочкой. Сияние тут же погасло, а мне под ноги упало что-то довольно увесистое. И туда же едва не ухнуло сердце, но все обошлось. На полу валялась не магическая бомба, а скрученная в трубочку толстая тетрадь. Вполне безобидная, с большой сургучной печатью с оттиском в виде буквы «W».

— И что это такое? — хмурясь, я сломала печать и развернула тетрадь, а после поспешила в спальню, к своим книжным полкам.

Лишь несколько часов спустя, просмотрев не меньше дюжины книг, я смогла немного разобраться в произошедшем. Сильно помогло то, что я вспомнила свои беседы с Костехрумом, и додумалась заглянуть даже в толстенные талмуды.

Все оказалось довольно просто. Два раза в год всем волшебникам, имеющим право голоса в Визенгамоте, являвшимся прежде всего своеобразным парламентом, а уже потом верховным судом магического мира, высылался опросник по законопроектам и поправкам к законопроектам, внесенным на рассмотрение. Рассылка была зачарованной: свиток мог получить, открыть и внести свой голос либо сам член Визенгамота, или его магически заверенный представитель. Голосовать можно было вплоть до начала заседания по каждому конкретному вопросу, при этом присутствие в зале Визенгамота не требовалось. Этим пользовалось большинство представителей Палаты лордов.

Я же, пусть и являлась леди Поттер, пока не могла посещать заседания лично из-за возраста. В большой зал Визенгамота не мог войти волшебник, не прошедший малого совершеннолетия. Но почти все предпочитали не являться туда до полного совершеннолетия.