«Мальчик, который рисовал кошек» и другие истории о вещах странных и примечательных

Только исключительные обстоятельства могли объяснить появление женщины в таком пустынном месте в столь поздний час. Умэцу вспомнил, что с наступлением темноты демоны часто принимают женское обличье, чтобы обманывать и губить мужчин. Потому засомневался – а человеческое ли существо он видит; и когда обнаружил, что женщина заспешила ему навстречу, решил пройти мимо, не говоря ни слова. Он так и поступил бы, но женщина окликнула его по имени, что очень удивило. А еще она говорила таким приятным голосом… Она сказала:

– Добрый господин Умэцу! Нынче ночью у меня случилась беда. К тому же я должна исполнить одно очень непростое обязательство. Не будете ли вы столь любезны подержать – всего минутку! – этого маленького ребенка? Я вернусь очень быстро!..

И она отдала ему малыша.

Что это была за женщина? Очень красивая и молодая, но Умэцу не признал ее. Более того, он подозревал и ее, и голос, которым она говорила, – слишком уж он очаровывал, и даже ребенка – он подозревал всех и вся… Но был очень воспитан и добр от природы, к тому же чувствовал – это совсем не по-мужски: сдерживать лучшее в себе, быть грубым – только из-за боязни перед нечистой силой.

Не говоря ни слова, он принял ребенка.

– Пожалуйста, подержите его, пока я не вернусь, – сказала женщина. – Я вернусь очень скоро.

– Я побуду с ним, – отвечал самурай.

Женщина немедленно повернулась к нему спиной и, сойдя с дороги, бросилась вниз по склону холма. Она двигалась бесшумно и стремительно – скользила вниз так легко и быстро, что он едва верил своим глазам. Несколько мгновений – и она исчезла из поля зрения.

Тогда Умэцу в первый раз взглянул на ребенка. Тот был очень маленький – совсем крошечный. Похоже было, что он только родился. Младенец лежал очень тихо, не плакал и, видимо, не собирался.

Неожиданно самураю показалось, что ребенок вдруг стал больше. Он взглянул на сверток снова. Нет, все та же малая кроха лежала у него на руках. К тому же он даже не пошевелился. С чего он взял, что малыш вдруг вырос?

Через мгновение Умэцу знал ответ – и от этого его пронизала дрожь. Ребенок не рос: он становился тяжелее.

…Поначалу сверток весил не больше семи-восьми фунтов[87], но затем его вес сразу удвоился, потом утроился, затем вырос в четыре раза. Теперь он весил уже не меньше пятидесяти фунтов и продолжал тяжелеть… Сто фунтов! Сто пятьдесят! Двести!.. Умэцу понял, что его обманули: он разговаривал не с земной женщиной и младенец этот не человек. Но он дал обещание, а самурай не может нарушить свое слово. Поэтому продолжал держать дитя в своих руках, а оно становилось все тяжелее и тяжелее… Двести пятьдесят фунтов… Триста! Четыреста фунтов!..

Самурай не мог сообразить, что происходит, но держал себя в руках и не давал страху подчинить себя. И хотя силы его иссякали, ребенка из рук он не выпускал…

Пятьсот фунтов! Пятьсот пятьдесят! Шестьсот фунтов! Все мышцы уже дрожали от напряжения, не выдерживая нагрузки, что ложилась на них, но Умэцу держался – уже из последних сил… И вот, когда сил почти не осталось и пришло отчаяние, он зашептал молитву:

– Наму Амида Буцу! Наму Амида Буцу! Наму Амида Буцу!

В третий раз он уже не прошептал, а простонал – так велико было напряжение. Когда святое заклинание прозвучало в последний раз, напряжение чудесным образом вдруг спало – ребенок ничего не весил… Самурай стоял в оцепенении, продолжая сжимать свою ношу, но… в руках у него ничего не было! Младенец бесследно исчез… И в тот же момент в отдалении Умэцу вновь увидел ту же женщину – она быстро – очень быстро, как и ушла, – приближалась.

Немного запыхавшись, она подошла к нему. Самурай вновь заметил, что она очень – потрясающе красива… А еще он разглядел, что лоб ее покрыт бисеринками пота – они блестели даже на бровях, а рукава халата завернуты вверх и связаны – чтобы не мешали и не падали – специальными шнурками тасуки: похоже на то, что незнакомка трудилась – трудилась очень усердно и только что завершила нелегкую свою работу.

Остановившись подле, она сказала: