«Мальчик, который рисовал кошек» и другие истории о вещах странных и примечательных

Астролог долго изучал созвездия, вычерчивал гороскопы, справлялся по тайным книгам, что обычно используют люди его профессии, и в конце концов ответил:

«Золото и бронза никогда не сочетаются браком, а серебро и железо не сольются в единое целое до тех пор, пока плоть юной девы не падет в плавильный тигель и сплав не насытится кровью юной девственницы. Только тогда они смогут соединиться».

Кэ Гай вернулась домой с печалью в сердце, но сохранила в секрете от всех то, что услышала от астролога.

Наконец настал день третьей, и последней, попытки отлить Великий колокол. Кэ Гай вместе со служанкой сопровождала отца на литейный двор. Вкруг двора располагалась открытая галерея, с которой можно было наблюдать за происходящим. Внизу трудились мастера-литейщики, кипел металл в тигле. Все трудились молча – не раздавалось ни звука, только ровно гудел огонь да бормотал что-то плавящийся металл. Но вот бормотание усилилось, постепенно превращаясь в рев – подобно тому нарастает, приближаясь, тайфун. Кроваво-красное озеро металла вдруг изменило цвет, окрасившись киноварью, как при восходе солнца, а затем растворилось в сиянии золота, потом побелело и превратилось в серебряный лик луны. И в этот момент рабочие остановили мехи и прекратили раздувать пламя. Все они как по команде остановились и посмотрели на Гуань Юя, ожидая сигнала. А тот уже приготовился подать знак начать отливку.

Но едва он поднял руку, чтобы дать сигнал, как крик разорвал тишину и заставил его обернуться на голос – то был голос Кэ Гай, звонкий и ясный, подобный птичьей трели:

– Ради тебя, мой отец!

И крик еще не стих, когда она прыгнула прямо в белое озеро расплавленного металла. Раскаленная лава в котле взревела, заполучив ее, брызги металла взметнулись вверх до самой крыши, посыпались искры, по двору пронесся глухой глубокий рокот, а потом все стихло.

Обезумевший от горя отец ринулся прыгнуть вслед за нею, но люди, что были рядом, схватили и держали его, пока он бился в их руках. Затем он лишился чувств, и его отнесли домой. Служанка Кэ Гай, скованная болью и горем, так и стояла перед печью, сжимая в руке изящный башмачок своей госпожи – с вышивкой из жемчуга и цветов. В последний момент она пыталась удержать и поймать Кэ Гай на лету, но успела только ухватить ее башмачок и теперь, застыв, смотрела на него, не в силах осознать произошедшее.

Однако, несмотря на случившееся, волю властителя Поднебесной исполнить было необходимо, и мастера закончили свою работу, хотя совсем не надеялись на ее успех. К их удивлению, сплав удался – отливка получилась изумительно чистой, на теле колокола не было ни единой трещины или каверны. Ни следа прекрасной Кэ Гай, разумеется, не осталось.

Когда металл остыл, оказалось, что колокол получился на славу: и формой, и цветом он далеко превосходил те колокола, что отливали прежде. Тело Кэ Гай растворилось в металле без следа, смешавшись с бронзой и золотом, соединившись с серебром и железом. И когда мастера испробовали его голос, то оказалось, что он глубже, мощнее и чище, нежели у любого из известных им колоколов, а звук его разносится даже дальше чем на сто ли. Словно летний гром, он летит над землей, и в его раскатах отчетливо слышно повторяющееся раз за разом имя прекрасной девушки – Кэ Гай!

Но есть в его голосе одна особенность: когда звук начинает затихать, громовой раскат переходит в долгий низкий стон и оканчивается горестным всхлипом – будто тяжело вздыхает женщина, уставшая плакать: «Хайай!» И тогда все китайские матери на всех многоцветных пекинских улицах шепчут своим малышам: «Послушай! Это Кэ Гай плачет о своем башмачке! Это Кэ Гай просит, чтобы ей вернули ее туфельку!»

История Мин Ю

В одной из песен древнего поэта Цзин Гоу есть такие слова: «И над могилой Се Чжао, конечно, благоухают цветы персика…»

Вы меня спросите: «А кто она, эта красавица Се Чжао?». Я отвечу. Вот уже тысячу лет, а то и больше, шелестит листва деревьев, склонившихся над ее усыпальницей. И отзвук ее имени неизменно звучит в их шепоте, слышится в порывах ветра, колышущих ветви, мнится в игре теней и света, ощутим во вкусе диких цветов – сладких, как аромат женщины. Но хотя деревья и шепчут ее имя, кто, кроме них, знает его? Кто поймет, о ком они толкуют? Ведь только они и помнят о годах Се Чжао. Конечно, кое-что о ней, любезный читатель, ты можешь услышать из уст уличных сказителей, что за несколько медяков поведают тебе легенды прошлого. Кое-что ты сможешь почерпнуть и из книги под названием Цзянкоудзинь, что в переводе с китайского означает «Чудесные истории из времен давних и недавних». История о Се Чжао, безусловно, одна из лучших в этой книге.

Итак, пять столетий назад, во времена правления императора Хун У из династии Мин, в городе Гуанчжоу жил один человек по имени Тянь Пелоу. Был он известен своей ученостью и праведной жизнью. У него был сын. Его звали Мин Ю. Это был весьма образованный юноша, очень воспитанный и с прекрасными манерами.