Мальчик который сдох (СИ)

На перемене мы не говорили ни о Роне, которого все также не было, ни о нашей "прогулке". Зато я, постоянно сидя с ней, так или иначе, пытался влиять на ее эмоции. И, кажется, мне это удавалось. По крайней мере, на последнем уроке по трансфигурации, когда моя рука коснулась случайно ее руки, она не одернула ее поспешно, а даже покраснела. Все работает. Находиться в зоне ауры вампира, причем озабоченного, да еще настолько, что многим и не снилось и не пропасть под эффект очарования? Нее веерююю! Нереально! И Гермиона не стала исключением, так, что к предстоящему разговору с Роном я был готов, а Гермиона пребывающая в довольно взвинченном состоянии, но не кидающаяся ни на меня, ни на кого еще, шла рядом и молчала. Сразу после обеда, дружное, или не очень, трио было вместе. Вот только один из нас явно был еще в худшем настроении, чем остальные, и это конечно был Рон. Ох, какие глаза. Вот вам и тихоня. Подумаешь я всего лишь нежно приобняв Герми за талию, отодвинул от двери, в которой она застыла, спрашивая разрешения войти.

- Привет, болеющим. Как отдыхается?!

Садясь на кровать, спросил я это рыжее бедствие.

- Гарри, Гермиона, почему вы меня оставили одного, а сами сбежали?

И это вместо "здравствуйте". Мдя, ему точно следует поучиться манерам. А что это меня так заносит? Выхожу из образа, шучу невпопад. Точно - гормональная перестройка, и отчего она вызвана я, хотя и знаю, ничего поделать не могу. А тем временем события разворачивались:

- Рон, у нас не было выбора. Ты не приходил в себя, а к нам уже шел кто-то из преподавателей

- И если бы мы тебя не оставили то попались все. И неизвестно, что хуже, тролль или злобный Снейп.

Подхватив мысль Гермионы, развил я идею. Но наткнулся только на глухую стену, ему было все равно. А он тем временем продолжал:

- Значит вот так! Сразу уже стал помехой!

Но теперь не дремал уже я, и он сразу получил ответ, а я все больше, начиная распалять себя, посмотрел в его глаза, медленно произнеся:

- У нас просто не было выбора, но ты можешь сказать, что это ты убил тролля. Преподаватели, конечно, тебе не поверят, но вот одногруппники!

Зная на, что давить с улыбкой произнес я, уже празднуя победу в этом споре, но тут неожиданно вмешалась Гермиона!

- Гарри, это переходит все границы! Мало того, что сам врешь, так учишь еще и Рона, так и подставляешь его, не думая о последствиях!

И только я хотел ответить, как Рон подскочив с кровати, не опуская ноги вниз, а приподнимаясь, накрылся с головой, произнеся:

- Я думал мы друзья, а вы только хотели меня использовать!

Уловив только часть ее слов, и сделав неверный вывод, Рон как никогда ранее, сейчас походил на ребенка. И не давая Гермионе что-то сказать (а то ведь именно на это он и рассчитывает) я встал.

- Рон, ты не прав! Идем, Герми!

А затем очень-очень тихо, произнес только ей:

- Дадим ему осознать все самому, а сейчас спорить и что-то доказывать бесполезно!

И пользуясь тем, что имею некое влияние на подругу и, выдавая не ложь, но полуправду, я таки смог заставить ее сделать шаг к двери! А чтобы Рон ничего не испортил, мягко ее повел сам, снова приобнимая. Хех, за последнее время, я слишком распустил руки, но, думаю, девочка не против, оставив этого неудачника дальше изображать обиду в надежде, что мы его утешим и попросим прощение, я самодовольно ухмыльнулся, уходя вместе с Гермионой прочь.

А вечером этого же дня, произошли два события: вернулся, не разговаривающий со мною Рон, и я смог объясниться с девушкой. Но вот как прошло это объяснение, совсем иной разговор.

-----------------------------------------------

* Заклинание выпадения волос

** Заклинание онемения

Глава 3. Первая жертва

Возвращение Рона не было ни громким, ни фееричным. Поздоровавшись со всеми, кого увидел, а мне даже не кивнув (оказывается, он может сохранять спокойствие хотя бы видимое, просто удивительно) он прошел в спальню. Сейчас я сидел на диване в гостиной Гриффиндора и читал книгу по истории магии, которая меня слегка интересовала, но сугубо ради утоления любопытства. И когда Рон прошел мимо, только хмыкнул, никак не комментируя, хотя уверен, многие заметили наше с ним "общение". Оно ведь такое яркое, живое, радостное, что не заметить его было бы сложно, но слава Госпоже никто не подошел и не стал спрашивать. Кто-то играл в шахматы и не хотел отвлекаться, другие читали, третьи, такие как его братья о чем-то оживленно спорили, и никому не было дело до отношений бедного сиротки и его кошмарного рыжего друга.