Мальчик, который упал на Землю

– Ой, милая. – Мамин голос упал на октаву. Она встала у меня за спиной и принялась расчесывать мне волосы – так же, как в детстве, хоть сейчас они и были гораздо короче. – Прости, что меня часто не было рядом. Утомительно растить ребенка в одиночку. Мерлин велит тебе прыгать – ты прыгаешь, а это вредно для спины, так что не помешало бы прилечь под бок к какому-нибудь юнцу на месяц-другой.

Я ее не видела, но услышала, как голос ее подмигивает.

– Я считаю, что воздержание – единственный достойный путь для амбициозной женщины после тридцати, – ответила я с нажимом, стараясь не захандрить от одной мысли, что моя мать в свои шестьдесят восемь куда активнее меня.

– В воздержании нет никакого достоинства, Люси, дорогая. Это сплошное отсутствие возможностей. Ты оголодала без любви, мой цветик, того и гляди начнешь домогаться самой себя.

– И что такого? – съехидничала я. – Порнуха дешевле свиданий.

– Но может ли шикарный, самый дорогой вибратор поговорить с тобой? Приласкать? Поменять колеса? – спросила моя прямолинейная мама. – Рано или поздно секс поднимет свою безобразную багровую головку, милая.

Я содрогнулась.

– Знаешь, какой лучший способ предохранения в моем возрасте? Нагота.

– Знаешь, какой лучший способ уберечься от морщин? Снять очки, – парировала мама.

– Я не как ты, мам. Я не могу раздеваться перед посторонними. Я стала ужас какая застенчивая. Даже у себя в спальне голая не хожу.

Она вздохнула.

– Иногда мне кажется, что я тебя удочерила, Люс, правда. Оргазмы – милое времяпрепровождение, которое я ставлю чуть впереди еды, питья и ежеутреннего пробуждения, – призналась моя богемная мама. – Твое влагалище превратилось в полового Хауарда Хьюза[35]. Никаких посетителей, никаких прогулок. Немного случайного секса тебе очень бы не помешало...

– Нету ничего случайного в случайном сексе, мама. Он ужасно обременителен. Нужно прокрасить корни, эпилировать волосы на ногах... Случайный секс? Ага! И близко не он. «Случайный секс» – это секс в браке, вполсилы, при включенном телике.

– Ну, миленькая, ты просто обязана заняться сексом до того, как вся одрябнешь. У меня уже так все обвисло, что часть татуировок и прочесть-то нельзя.

Я развернулась в кресле и вытаращила на нее глаза:

– У тебя татуировки? Когда ты успела?

Мама провела рукой по копне рыжих крашеных волос и отмахнулась от меня.

– Я как-то пошла поужинать с твоим отцом и его подружками-актерками, и мы весь вечер проспорили, у кого самая упругая грудь. Как ни печально, выяснилось, что у твоего отца.

И мама дала залп ласкового смеха в честь усопшего супруга. Меня изумило, как ее сердце не переставало любить папу, несмотря на его предательство.

– Ты в курсе, что у нашей матери татуировка? – поинтересовалась я у Фиби, когда та вернулась из кухни с тарелкой закусок.

Теперь мы обе воззрились на нашу родительницу с веселым изумлением.

– Покажь! – потребовала Фиби.

– Не покажу ни той ни другой, пока твоя романтически-неполноценная сестра не пообещает, что начнет с кем-нибудь встречаться. Мерлину необходимо мужское влияние, – повторила мама – тем же тоном, каким обычно вопят: «Полундра! Спасайся кто может!»

– Люс, у мамы есть тату. Дай слово, что начнешь встречаться, – взмолилась Фиби. – А? Так хочется поглядеть!

– Ну, может, и начну. Потом, – ответила я, набив рот тарамасалатой[36], и пожала плечами.

– Когда «потом», дорогая? Конечно, ты еще будешь горяча – но уже из-за климактерических приливов. Чулки носить будешь только поддерживающие. И ортопедические стринги, потому что там у тебя все обвиснет, а вы не делаете эти вот упражнения для тазовых мышц, про которые я вам все уши прожужжала, – отчитала нас мама. – Умоляю, прямо сейчас давайте и поделаем, девочки.

Мы посидели пару минут молча, сжимая и разжимая эти самые мышцы, под счет. В саду холодало. День почти прошел.

– Мама права. Я так люблю тебя, Лулу. Но ты огрымзилась, – отметила Фиби, ероша мне свежепричесанные волосы. – Тебе нужна отдушина. Мерлину нужна отдушина. У вас слишком плотные отношения. Тебе нужен мужчина. Ради ребенка хотя бы.

– Ты что, Фиби, серьезно? Где, по-твоему, тридцатишестилетней женщине с непростым ребенком найти привлекательного, образованного, развитого, заинтересованного самца? Я тебе скажу. В книжном магазине. В отделе «Художественная проза». И, кроме того, Мерлину не понравится, если я начну с кем-то встречаться.

– Мерлин! – позвала мама учительским тоном. Голос ее утихомирил бы не только сборище бестолковых невежд, но и сгодился для командования линкором. – Поди-ка сюда, дорогой!

И мама поманила его. Понятное дело, он не мог просто к нам подойти, он подходил по особому маршруту – на удачу. Сегодня – против часовой стрелки. «Иначе я не выживу», как он это объяснял. Пять минут кругосветки против часовой стрелки – и вот он, сигает ко мне на руки, как крылатая ракета. Он с таким сокрушительным энтузиазмом задавил меня в объятиях, что в самый раз было приглашать костоправа.

– Итак, о чем ты желала бы со мной поговорить, бабушка? – в порядке эксперимента спросил Мерлин, стараясь соответствовать ситуации.