Мальчик, который видел демонов

– Эспрессо. – Передаю ему чашку с водой. Он ее берет, но не пьет и не говорит «спасибо», что для него нехарактерно.

– Как ты сегодня? – мягко спрашиваю я.

– Боюсь, – шепчет Алекс.

Внешне он спокоен, но я чувствую, что в голове крутятся вопросы и варианты дальнейшего развития событий. Мне хочется потянуться к нему, обнять его.

– Не хочу этого сделать, – внезапно произносит он, поднимаясь.

Я смотрю, как он ходит взад-вперед.

– Не хочешь говорить со мной?

– Когда я увижу маму?

– Как только врачи разрешат. Обещаю тебе, как только я узнаю…

– Но тогда будет слишком поздно! – кричит Алекс.

Раздается стук в дверь. Я подпрыгиваю, спешу к двери, открываю. На пороге Майкл, тяжело дышит, словно после забега. Кладет руку мне на плечо, наклоняется ближе.

– Бев едет сюда, – сообщает он. – Только что прислала голосовое сообщение.

Я облегченно вздыхаю.

– Что-нибудь о Синди? – тихо спрашиваю я.

Майкл качает головой. Тем не менее, я рада приезду Бев. Алексу необходима поддержка. Закрывая дверь, слышу, как Алекс садится в кресло.

– Ты в порядке, Алекс?

Его глаза сверкают, потом он кивает.

Алекс очень дерганый, не находит себе места, а когда пьет воду, я вижу, как трясется его рука. Замечаю под сдержанной внешностью знакомую энергию, которую привыкла ассоциировать с визитами Руэна. Думаю о моей встрече с Карен Холланд. О видеоролике в Интернете. Алекс не спускает с меня глаз, и я слежу за тем, чтобы улыбка оставалась на губах. Хочу спросить его об отце и роковых выстрелах, но уже решила, что этот день – не самое удачное время для подобной дискуссии.

Я поднимаю чашку и выпиваю эспрессо, чтобы показать, что я расслаблена и на душе у меня покой. Алекс наклоняется вперед, потирая руки.

– Я кое-что вспомнил о своем папе, – говорит он.

– Что именно?

Он выглядит неуверенным, и я обращаю внимание, что он еще ни разу не смотрел мне в лицо. Пододвигаю стул к его креслу, чтобы сидеть не напротив, а сбоку, показывая тем самым, что я на его стороне.

– Да так, ничего важного.

– Наверняка, это важно. Расскажи, пожалуйста.

Его взгляд смещается в угол за моей спиной. Я сдерживаюсь, не задаю вопроса, видит ли он Руэна.

– Это случилось в субботу утром, – медленно произносит Алекс. – Может, в воскресенье. Папа не разговаривал ни с кем из наших соседей. Собственно, он обычно приходил через дверь черного хода, и всегда надвигал козырек бейсболки на лоб. Я сидел на диване, смотрел телик, и помню, как отец взглянул через окно на улицу, а потом вышел через переднюю дверь. Я не слышал, чтобы кто-то постучал. Я двинулся за ним и увидел, что он говорит с миссис Бикер, которая жила через три дома от нас. Она, как обычно, шла в магазин. Выглядит на сто лет, и такая согнутая, что при ходьбе смотрит на свои ноги. Лил сильный дождь, но соседка шла без зонта. Мой отец спросил: «Куда вы идете?» Она ответила: «В магазин». Отец покачал головой, улыбнулся и попросил дать ее список, чтобы он ей все купил. Миссис Бикер вернулась домой, а мы с папой пошли в магазин и купили все нужные ей продукты. Папа даже не взял с нее деньги. Она так обрадовалась, что расцеловала его в обе щеки.

Внезапно выражение лица Алекса изменяется, теперь он не улыбается, а хмурится. Я замечаю, что он держит в руке какой-то предмет, пряча его между ног. Наверное, взял его, когда я открывала дверь Майклу.

– Все нормально, Алекс, – мягко говорю я. – Это правильно, вспоминать хорошее об отце. Тем самым ты его прощаешь.

Губы Алекса дрожат.

– Но… но то, что она сделала… я хочу сказать, если бы она знала…

Через стеклянную панель я бросаю взгляд на Майкла, в надежде, что мы скоро сможем увидеть Синди. Когда поворачиваюсь к Алексу, он уже закрыл лицо руками, и я встаю, чтобы обнять его.

– Алекс… – начинаю я, но неожиданно в нос ударяет такой сильный запах блевотины, что я закрываю рот рукой: боюсь, как бы меня не вырвало. Алекс смотрит на меня.

– Вы в порядке? – спрашивает он, принюхиваясь.

Я киваю.

– Вам хочется спать? – шепчет он, но я качаю головой, и он продолжает:

– Мой папа мог быть действительно добрым.

«Как ты», – собираюсь сказать я и вдруг ощущаю пощипывания во рту. Словно что-то ползет по деснам. Я машинально хватаюсь за талисман, чтобы с ужасом обнаружить, что впервые с того случая оставила его дома.

– А как насчет того, что кто-то одновременно может быть и убийцей? – спрашивает Алекс. – Как они могут творить добро, если злые? Как все, что они сделали, может быть правдой? Это все ложь, ведь так?

Я открываю рот, чтобы ответить, но горло сжимается. Я чувствую, что задыхаюсь. Наклоняюсь вперед, чтобы собраться с силами и вдохнуть, но тут же сваливаюсь со стула, стою на четвереньках у стола, жадно хватаю ртом воздух.