Мальчик – отец мужчины

Американские психологи Том Рид и Мак Браун наблюдали на игровой площадке естественные взаимоотношения 9 мальчиков от 6 до 9 лет и снимали все происходившее на видео. Взрослые в события не вмешивались, но потом расспрашивали мальчиков, как они понимают и интерпретируют смысл происходящего (Reed, Brown, 2000). За 30 часов наблюдений было записано 10 часов игры, из которых 3 часа были заняты силовой игрой. Характерными признаками ее были: взаимное принятие определенных ролей, наличие «игрового лица», резких движений и чередование ролей жертвы и агрессора. Самая типичная (и, увы, крайне неполиткорректная) игра называлась «Запятнай пидора» (SmeartheQueer). Роль «пидора», которого надо было догнать и запятнать, никаких особых сексуальных ассоциаций и враждебных чувств у мальчиков не вызывала, он был просто условной жертвой преследования, как при игре в казаки-разбойники.

Несмотря на внешнюю грубость и агрессивность, силовая возня выполняет важные коммуникативные функции:

1) позволяет мальчикам без слов объясняться в дружбе и создавать отношения заботы друг о друге;

2) помогает устанавливать интимный телесный и психологический контакт, основанный на взаимопонимании игроков;

3) напоминает ритуализованную игру, требующую специфических знаний;

4) все постоянные игроки знают и соблюдают ее неписаные правила;

5) знание этих неписаных правил отделяет игроков от посторонних, создавая между игроками групповую солидарность.

На 119 силовых эпизодов зафиксирована только одна незначительная травма (мальчик оступился и подвернул колено, ничьей вины в этом не было).

При всей его грубости, силовой контакт не только соревнование, но и объяснение в дружбе, которая молчаливо считается условием участия в игре. В ситуации «куча-мала» невозможно разобрать, кто сверху, кто снизу, часто кому-то бывает больно, но это никого не обижает: «Мы же друзья». Мальчики буквально виснут друг на друге, правила игры позволяют им трогать друг друга так, как это не разрешено или не принято в обычных условиях. Телесная интимность, как и грубоватое подшучивание – одна из привилегий дружбы. Мальчик обычно сам проявляет заботу, не больно ли товарищу, не пострадал ли тот при падении или от неловкого движения, причем взаимное прощение гарантировано. Из последующей беседы видно, что мальчики понимают, что их телесные контакты похожи на объятия, хотя сами они этого слова не употребляют. Тем не менее, тут есть свои ограничения. Неподобающий телесный контакт, например умышленный захват гениталий, способен спровоцировать драку. Характерно, что от игры получают удовольствие все мальчики, независимо от выполняемой игровой роли, а посторонних к игре не допускают.

С возрастом, особенно с началом полового созревания, когда любой телесный контакт приобретает сексуально-эротические тона, семантика силовой возни меняется, появляются дополнительные запреты. Прикосновения к гениталиям табуируются в мальчишеской возне не столько потому, что они болезненны, – болевые приемы мальчики применяют друг к другу постоянно, – сколько потому, что они вызывает сексуальное возбуждение, а вместе с ним подозрение в гомосексуальности. Тем не менее, а может быть именно поэтому, эти запреты часто нарушаются, придавая игре дополнительную прелесть.