Мальчик, спящий на заснеженной кровати

Юэль сел в кровати, выпил стакан воды и отметил, что все еще не голоден. Но спать больше не хотелось. Он подпихнул под спину подушку и принялся размышлять. Или, может, мечтать? Иногда он и сам не мог точно сказать, в чем разница. Мысли и мечты выплывали из одного и того же места. Откуда-то изнутри, из подземных пещер в его голове. Думать было сложнее, чем мечтать. Нужно сосредоточиться. А с мечтами наоборот. Можно даже не напрягаться. Сейчас ему больше хотелось, чтобы мечты взяли верх над мыслями. Стоило ему начать думать, и его снова охватывало беспокойство, что фрёкен Недерстрём все же догадалась, что это он развязал органный мех. Или что он все же оставил какие-то следы в классе ночью. Вдруг капли воды с сапог попали на пол и составили слово «Юэль»?

Итак, только мечтать! Юэль выбрал одну из своих излюбленных тем, о которых он мечтал наяву. Ведь во сне выбрать не удается. Но когда не спишь, это получается.

О кораблях, решил он. О бригантине «Три лилии». Сестре «Целестины», которая висит под стеклом. Капитан Густафсон лежит в своей каюте, изможденный страшной тропической лихорадкой. Но несмотря ни на что он не сдается. Он по-прежнему командует своим кораблем…

Они не видели земли уже больше пятидесяти дней. Паруса на мачтах обвисли. Пресная вода на исходе. Из еды остались только гнилые галеты. Управлять командой становится все труднее. Люди хотят, чтобы корабль повернул назад. Перед ними лишь водная бездна. Судно вот-вот перевернется набок и отправится на бесконечно глубокое морское дно. К тому же скоро не останется пресной воды. Но каждую ночь перед внутренним взором капитана Густафсона является карта. На ней он видит, что скоро они достигнут земли. Неизвестного материка. И там они ступят на берег, подобный раю.

Вот он уже виднеется. Команда не видела земли шестьдесят четыре дня. Это тропический остров. На деревьях кричат попугаи.

Все еще больного капитана Густафсона выносят на берег. Вдруг кто-то подходит к нему. Сначала он не видит, кто это. Но потом различает, что это голая женщина. Он сразу понимает, что она ему знакома. Но где он видел ее раньше? И тут он вспоминает. Эту женщину, которая подошла к нему на берегу совершенно голой, он видел в одном из журналов, которые Отто в перемену тайком показывал на школьном дворе.

Юэль вздрогнул и очнулся. Такого раньше не случалось. Никогда в мечтах он не видел, чтобы к нему подходила голая женщина. По крайней мере, так неожиданно. Прежде он всегда сам решал, кто возникнет в его видении. Но она появилась без приглашения.

Но еще что-то было в ней необычно. Юэль понял, что женщина не походила на тех, которых он видел в журналах Отто. Она напомнила ему новую продавщицу Энстрёма.

Юэль снова погрузился в мечтания, опершись спиной о подушку. Но как он ни старался, женщина не возвращалась. Видение исчезло. Он не сумел его поймать.

Но он знал, что оно связано с новогодней клятвой. С тем, что в наступившем году он должен наяву увидеть голую женщину.

Что-то случилось за последний год. Что-то, перевернувшее весь его мир. Нечто внутри него. Открылись люки, растворились таинственные двери.

А за ними прятались чувства. Юэль знал это. Своя комната есть у грусти, разочарования и радости. Жизнь похожа на длинный коридор. Каждая дверь, мимо которой ты проходишь, скрывает то, что ты можешь выбрать. Или не выбрать. Если ты постучишь и войдешь. Если тебя вообще впустят. Но двери, про которые ты думаешь, что они всегда заперты, могут неожиданно распахнуться.

Так случилось с журналами Отто; женщины в них, голые и наполовину одетые, стояли на ступеньках стремянок или сидели на балконах, позируя какому-то фотографу, который щелкал и щелкал. Хорошо ли было то, что происходило у него внутри, Юэль не знал. Но его это волновало. Что-то словно загоралось в нем.