Мальчик в башне

Мы работаем целый день, распихиваем белые щепотки соли по всем углам и трещинам в подвале. Занятие это долгое. Уже к полудню у меня заболели пальцы и покраснели руки. Голубь весь день наблюдал за работой или смотрел в окно. Дори сказала, что он стоит на страже.

Нам едва удается поесть. Каждый работает, пока голод становится нестерпимым, потом убегает перекусить и тут же возвращается назад. Мне хватает времени только на батончик Сникерса и парочку сырных крекеров, которые слишком долго лежали открытыми и стали немножко мягкими.

Вечером Дори заставляет нас поужинать. Она зажигает множество свечей, и комната озаряется их мягким золотистым светом. Мы кушаем липкий рис с грибами. Он жирный, и его легко глотать.

– Жаль, что голубя не получилось приготовить, – говорит Дори. – Времени не было. Но эту пачку грибов я уже давно храню.

Дори выкладывает Голубю тунца из банки, и я замечаю, что в этот раз Оби не возмущается. Он вообще сегодня по большей части молчит.

Была пара моментов, пока мы сидели за столом и наслаждались ужином, когда казалось, что у нас все хорошо. Что мы не находимся на краю гибели. Что пока мы едим нежный рис, блюхеры не сжимают нас в смертельный круг.

Но такие моменты длятся недолго. Как только мы съедаем половину, начинаем обсуждать, что сделали за сегодня и что нужно делать дальше.

Мама и Дори говорят, что подвал «засолили», поэтому они перейдут на следующий этаж. Оби говорит, что сегодня блюхеры особо не двигались, но они обязательно подберутся ближе, если мы перестанем сыпать соль. Дождь смывает ее, как только она попадает на землю. Бен предлагает сыпать соль и ночью, посменно, и все соглашаются.

Оби озвучивает то, о чем все боялись говорить. Соль заканчивается. Остались последние мешки.

– Я могу найти еще, – говорю я. До этого я молчал, и теперь все смотрят на меня. – После поисков еды по квартирам я знаю, где искать.

– Ади, – говорит Оби. – Это было бы замечательно.

Внезапно кажется, что времени доедать ужин совсем нет. Дел слишком много. Наступает ночь, но отдыхать нельзя.

Мы оставляем миски с рисом на столе и возвращаемся к работе. Голубь, правда, не хочет бросать еду. Он так громко протестует, когда я пытаюсь его поднять, что и его приходится оставить в квартире.

Дождь лил весь день и не хотел прекращаться даже с наступлением ночи. Как в то время, когда впервые появились блюхеры и начали падать дома. Все началось с бесконечного дождя.

Приходится работать при свете фонарей. Мама, Оби, Дори и Бен спускаются вниз, а я поднимаюсь наверх искать соль.

Я никогда раньше не ходил по башне в темноте. Без Голубя на плече я чувствую смесь страха и одиночества. В темноте все выглядит совсем по-другому.

Воображение подкидывает множество картинок того, что может скрываться за тенями, но чаще всего это спутанные тела блюхеров, медленно ползущие в мою сторону.

Я знаю, что в таком состоянии никому не помогу, поэтому пытаюсь сконцентрироваться на остальных.

Я думаю о Дори, о том, каким серьезным становится ее лицо, когда мы играем в карты. Вспоминаю Оби и как он всегда сутулится, когда ему грустно. Вспоминаю, как плакал Бен. Он говорил мне, что не может простить себя за смерть жены. Я вспоминаю, как маленький серый Голубь прыгнул мне на руки, спасаясь от блюхеров. Думаю о маме в свете свечей, с нами за столом на ужине. Как она улыбнулась, протянула руку и взъерошила мне волосы.

И я думаю о Гайе. «Я хочу ее увидеть. Как жаль, что мы не успели попрощаться».

Если не прекратится дождь и мы не найдем соль, все эти вещи исчезнут. Потеряются. Растворятся в воздухе. О них никто никогда не узнает.

Нет, не совсем так. Их раздавят и сожрут блюхеры.

Если через пару дней за нами приедут, то не смогут даже найти место, где стояла башня. Будут только блестящие голодные блюхеры, высокие и спутанные.

Я трясу головой. Все это важно. Это нужно спасти. Так что я не трачу время на кошмары, которое выдумывает мое воображение. Я не буду бояться того, чего нет.

Я распахиваю двери, заглядываю в каждый шкаф и забираю всю соль, которую удается найти. Иногда мне везет, и я нахожу целые пачки соли. А иногда попадаются только полупустые солонки.

Но это неважно. Нам нужно все, до последней щепотки. На каждом этаже я складываю свои находки в кучу у лестницы, чтобы другим было проще приходить и забирать их, когда понадобится. А сам спускаюсь дальше вниз.

Этаж за этажом, квартира за квартирой, солонка за солонкой.

Добравшись до своей квартиры, я присаживаюсь отдохнуть. Я думаю, «Мама не вернулась, значит, они еще работают. Надо их найти». Но в квартире так тихо, если не считать бесконечного шороха дождя снаружи, что мне тоже хочется немного побыть в тишине. Поэтому я сижу.