Мальчик в пионерском галстуке

Наутро вместе со всеми работниками он пришёл на кухню за завтраком. Завтрак всегда раздавала сама фрау Матильда. Известен немецкий завтрак: стакан кофе и кусок хлеба. На столе стояли большое блюдо и крохотные весы, вроде аптекарских. Хозяйка просыпалась раньше всех в доме, и когда мы приходили за завтраком, то и кофе был готов, и хлеб развешанный лежал на блюде.

Ну вот, значит, стоим мы все за завтраком. Опираясь на костыль, фрау Матильда раздаёт хлеб, разливает кофе. Доходит очередь и до Васи, он последним стоял, а на блюде — больше ни куска хлеба, в кастрюле — ни капли кофе!.. Он чуть смутился, покраснел, но ни слова не промолвил. Фрау Матильда ласково улыбнулась, погладила его по голове, сказала по-русски:

— Надо работать, потом кушать, мальчик.

Вышел Вася огорчённый из кухни и куда-то пропал. Но к обеду вернулся. И опять ему ничего не досталось. То же — на ужин.

Утром Вася больше не пошёл на кухню и весь день проголодал. Мы принесли ему в барак кое-что из наших припасов, но он очень даже сердито от всего отказался…

Мы гадали: чем кончится эта история? А история ещё только начиналась. Два дня голодал Вася, а на третий — пришёл к завтраку, опять ему ничего не досталось, тогда он схватил блюдо со стола и швырнул его на пол. Фрау Матильда так побледнела, так затряслась, что мы не на шутку испугались. Конечно, разбитого блюда ей было очень жаль, но не в нём была суть: в этом поступке русского мальчика она увидела что-то недоброе.

Пришёл управляющий герр Франц и вместе с ним герр Карл — наш надсмотрщик и палач. Между собой мы этого Карла называли не иначе, как Бегемот. Зверь был из зверей! Ходил всегда с плёткой. Мог любого избить до полусмерти. Мог затравить овчарками, как это он сделал с дядей Прохором, пасечником…

Схватили два герра нашего Васю под руки и поволокли на скотный двор… А мальчик, вы, наверное, сами заметили, щупленький, выдержать ли ему плётки Бегемота?.. Ну, тут мы все, кто был в это время на дворе — и русские, и французы, и поляки, — преградили им дорогу, запротестовали, сказали, что не имеют они никаких таких прав издеваться над мальчонком.

Герр Франц тогда очень рассерчал, оставил Васю под охраной Бегемота, побежал в контору звонить по телефону. Не прошло и десяти минут, видим, на машине приехали полицаи. Окружили они нас, загнали на скотный двор, вынесли во двор скамейку и начали на ней пороть всех по очереди… Первым выпороли Васю и полуживого поволокли, бросили в усадебную тюрьму… Потом — тётю Фросю, было ей лет под шестьдесят, тихая она такая была старуха, работала вместе со мной на скотном дворе. Потом потащили конюха, старика француза дядю Шарля, и тоже били… К полудню всех выпороли. Это в назидание, чтобы мы, пленники, не забывали, где находимся, чтобы ещё лучше работали на проклятую старуху.

Бедный наш Вася три дня без хлеба и воды пролежал в тюрьме. Она была, как настоящая тюрьма: с цементным полом, с крохотным окошком под самым потолком. Только вместо часового у двери сидел большой мохнатый пёс. Чёрная пасть называли все его и обходили за двадцать шагов.

На четвёртый день Васю навестил Бегемот. В одной руке он держал плётку, в другой — лопату.

— Выбирай! — сказал он мальчику. — Или пойдёшь работать, или запорю до смерти.

Вася, говорят, взял лопату, внимательно осмотрел её, взвесил в руках, потом вдруг сделал шаг назад, размахнулся и что есть силы ударил Бегемота лопатой по голове.

Мы в это время в сарае пилили дрова. Вдруг слышим дикий крик. Выбежали… видим — с залитым кровью лицом по двору, шатаясь, идёт Бегемот.

— Убили, убили! — кричит он по-немецки.

Ну, сбежались на крик работники фрау Матильды, схватили его под руки, внесли в дом. Вскоре приехал старичок доктор. Бегемота перевязали и увезли в больницу, а вооружённая толпа местных фашистов во главе со старичком доктором направилась в тюрьму, чтобы убить Васю. И убили бы они его, не побеги за ними служанка, которой старуха приказала привести Васю к ней.

Привели Васю к фрау Матильде.

— Почему ты не хочешь работать, мальчик? — спросила старуха.

— Я не раб, — ответил Вася, — это рабов заставляют работать. Я — пленник.

— Кто ты есть, мальчик? — спросила старуха. — Граф? Русский барон?

— Я есть русский пионер, — ответил Вася.

— Пионер? — сдерживая смех, спросила старуха. — Хорошо, — сказала она. — Мы не будем тебя убивать. Я это приказала, и ты будешь жить. Но мы будем вышибать из тебя русский дух, непокорность. Мы сделаем тебя рабом!