Мальчик-вамп

Вот, наконец, и скамейка. Хитров огляделся. Вроде бы никого. Только он и Наташа. Скамейка стояла в тени в стороне от асфальтовой дорожки. Были уже сумерки. В сумерках плохо видно. Но только не ему. Не вампиру.

Он не хочет быть вампиром! Он не будет вампиром. Никогда.

– Делай, что я тебе говорю! Только быстро. Очень быстро! – прошептал он Наташе. – Открой бутылку!

Девочка открыла бутылку.

– Лей на меня! Хотя нет, ты не выдержишь, если я стану орать... Дай ее сюда и отойди!

Быстрее, чтобы не передумать! Быстрее!

«Не делай этого, юный граф Дракула! Не делай! Ты не знаешь, что тебе предстоит испытать!»

Зажмурившись, Филька выхватил у Наташи бутылку и плеснул себе на голову. Страшная боль перехватила дыхание, пронзила его всего. Филька заорал, заорал страшно, не своим голосом. Ему чудилось, что он льет кипяток. Что кипяток! Расплавленную ртуть!

Но это длилось всего несколько мгновений. Потом боль отпустила. Бутылка выскользнула у него из рук, и Филька без чувств рухнул на землю. Удара он уже не почувствовал.

5

Пустота. Снова пустота. Пустота и чернота. Он падает в эту черноту с огромной высоты. Летит головой вниз. Когда он сорвался? Откуда? Долго ли будет лететь? Пустота. Бесконечность. Нет конца и нет начала.

Если это и есть вечность, то не надо такой вечности.

Внезапно Филька видит, что уже не летит. Когда оборвался полет? Сто лет назад, тысячу? Это он не знает. Он бредет по кладбищу. Зияние зловонных могил. Каждая хочет поглотить его. Могилы вырастают то справа, то слева. Многие приходится перешагивать. Мокрая земля под ногами как трясина. Затягивает. Скроешься и не появишься.

«Когда это кончится? Когда?!» – кричит Филька и неожиданно различает впереди свет. Не мерещится ли ему? Света совсем мало. Всего лишь искра. Она то гаснет, то вновь вспыхивает во мраке.

Филька мчится к этой искре. Только там спасение! Только бы добежать! Но вот он увидел, что это уже не искра, а полукруглая дверь, в которую бьет свет.

* * *

Мальчик очнулся. Открыл глаза. Понял, что его голова лежит на чьих-то коленях. Еще секунду спустя понял, что это колени Наташи. Все было так, как он воображал себе когда-то. Даже еще лучше.

Наташа взволнованно смотрела на него. Что-то говорила. Ее голос долетал до Фильки словно сквозь толстое одеяло.

Хитрову не хотелось ей отвечать. Хотелось лежать так долго, бесконечно долго.

От такой бы вечности он не отказался.

Но тут он увидел луну. Ее круглый, красноватый диск медленно выползал из-за крыши ближайшего дома.

Филька стряхнул оцепенение.

– Я долго так лежал? – спросил он. Ему не хотелось говорить «без сознания». Без сознания – это другое. Не то, что он испытал. Не там, где он был.

– Минут десять. Даже меньше, – ответила Наташа. Кажется, она была рада, что Филька заговорил.

Он облегченно вздохнул. Десять минут. А ему почудилось, что прошла целая вечность. Верно говорят, что время относительно.

– Ты никого не звала на помощь?

– Нет, не успела. Я боялась тебя оставить. А что, надо позвать?

Наташа хотела вскочить, но Филька задержал ее за руку.

– Не надо. Никто не нужен.

– Ты уверен? А что с тобой было?

Филька помолчал. Как описать то, что произошло? Да разве существуют такие слова?

– Я не хотел быть вампиром, – коротко сказал он.

Наташа вздрогнула.

– Я знала! Я знала! Данилов не соврал! – воскликнула она. – А теперь, после святой воды, ты уже не вампир?

Она спросила это с беспокойством. Но Филька чутко уловил, что это был не страх, что он может быть опасен, а именно беспокойство. Беспокойство за него.

– Не знаю, – сказал Филька. – Возможно, да. Возможно, нет.

Ему и правда это было неизвестно.

Справа он услышал урчание мотора. С другой стороны кустов медленно проезжала милицейская машина, патрулировавшая парк. Филька чуть сощурился. Его взгляд пронизал кусты и легко проник сквозь крыло машины внутрь ее двигателя. Он увидел, как работают поршни и поочередно открываются клапаны.

Машина проехала. Патрульные не заметили их да и не могли заметить.