Мальчики да девочки

О том, что же в действительности произошло с Ильей Марковичем Белоцерковским, ни сестра его Фаина, ни сын Леонид так и не узнали. В письме уцелевшей соседки из Белой Церкви не было подробностей, а только краткое сообщение о том, что в доме старого Маркуса живых никого не осталось, и сама лично соседка мертвого Элишу видела, – «и зачем Элиша вернулся, как будто чтобы умереть вместе с нами», – так что все сведения ее самые точные.

«...Пропаганда Петлюры представляет нас всех коммунистами, а какие же коммунисты старый Маркус и сын его Элиша, и все мы... У нас один атаман вещал: «Бейте их всех, они большевики», а я сама даже не знаю, коммунисты и большевики – это в точности одно и то же или есть между ними разница...

Нас спас Пташников, хозяин магазина портновского приклада, в его доме кроме нас были и другие жильцы-евреи, а он на ворота повесил иконы и сам дежурил у ворот с иконами, как будто в доме живут одни православные. А ведь его могли убить. Если адрес ваш правильный и Фаина читает мое письмо, то помнишь ли ты, дорогая Фаина, как мы девочками у его отца покупали нитки и пуговицы, а он нам отсыпал в коробочку разноцветные блестки, такие яркие кружочки с дырочкой посередине, ты, Фаина, хранила их в деревянной копилке, а я свои потеряла и ты мне половину отдала?.. Вот я выжила, но радоваться стыдно, когда других людей убили» – писала соседка.

Также в письме были вырезки из газет. Зачем соседка вложила эти газетные вырезки, неизвестно, может быть, так ей показалось солидней, а может быть, она подумала, что им будет легче, если они будут знать – за что.

Одна из газетных вырезок гласила:

Всего с 1918 до весны 1921 года на Украине было разгромлено около 700 городов с еврейским населением и еврейских местечек. Убийства сопровождались издевательствами и мучительством, остались сотни тысяч еврейских сирот.

Другая была совсем маленькая, обрывок.

«Погромы прекратятся тогда, когда евреи перестанут быть коммунистами», – объявил Винченко, председатель петлюровской Рады в Киеве.

И еще один клочок, мятый, похожий на объявление, снятое со стены дома или с забора.

«Предупреждаю население города Белая Церковь, что в случае какой-либо большевистской агитации вся ответственность падет на евреев». Полковник Пяченко.

Леничка Белоцерковский, сын Элиши и внук Маркуса, знал, что убиты не только его отец и дед, знал, что в городе Белая Церковь петлюровцы и банды «зеленых» убивали евреев.

Но он так и не узнал, как убили его отца и деда. Но, может быть, лучше бы он знал, – он же был поэт, и у него было очень хорошее, просто замечательное воображение. Поэтому он десятки, сотни раз представлял себе эту смерть, и всегда по-разному, и с каждым разом это было все мучительней.

Например, вот так...

Петлюровец, рослый, нарядный, даже опереточный, в широких синих шароварах, в кудлатой белой папахе, в отороченной белым каракулем венгерке... Илья Маркович нервно крутил в руке портсигар. Старый Маркус смотрел печальным обреченным взглядом то на петлюровца, то на него. Петлюровец громко, но не зло, а как-то по-деловому, как экзаменатор на экзамене, спросил: «Россию продали? Христа распяли? А портсигар золотой?»

Илья Маркович кивнул, мысленно обругав себя за стыдную суетливость, и протянул ему портсигар – это был подарок крестившего его гатчинского священника – с надписью: «Дорогому Илье Марковичу на память о наших шахматных боях».