Мальчики + девочки =

Званцев был сед, худ, впал щеками, на них серебрилась вчерашняя щетина, модники назвали бы ее гарвардской , он был не модник, раздражение на коже, пришлось сделать перерыв в ежедневном бритье. Похоже, они с лифтершей-консьержкой ровесники, но он чувствовал себя моложе, и потому что сохранил былую стройность, и одет был по-прежнему в джинсы и тонкую замшевую курточку, и походка легкая, длинные ноги еще носили его о-го-го, тьфу-тьфу. Он свободно взбегал к себе на третий этаж, никогда не пользовался лифтом, и девушки, в основном из положения сзади, обращались к нему на улице: молодой человек.

Сильвер дернулся, он, дернувшись вслед за ним, покрепче намотал поводок на руку, дальше они пошли спокойнее, хотя Сильвер, из стремления к захвату в собственность как можно большей территории, упрямо метил каждый угол, попадавшийся по дороге. Собаки точно люди – у этих тоже чуть не каждый день слышишь про передел собственности.

Сильвер был болен, но визит к врачу предстоял уже повторный, в первый ставили капельницу, делали укол, давали лекарство, пса спасли, он ожил, и сейчас требовалась всего-навсего проверка, насколько дело пошло на поправку.

Молодость задержалась в Званцеве по причине всегда молодого его окружения. Замечательные сопляки и соплячки, когда-то в аккуратных брючках и юбочках, затем в чем-то типа туристского, в тяжелых бутсах и кроссовках, в мятых платьях кантри, длинные простецкие шарфы туго намотаны на шею, как перед казнью, и, наконец, голая грудь и голый пупок, с массой колечек в ушах, что у мальчишек, что у девчонок. Он принимал форму , потому что принимал содержание . Они вострили ум в неожиданных вопросах, озорных спорах, интеллектуальном хулиганстве. Энергетические потоки, сталкиваясь, расходясь и вновь сходясь, порождали поле, наэлектризованное озоном, обжигавшим мозг, выжигавшим мусорную мелочь, освобождая пространство для крупной игры смыслов. Вернее, и мелочь шла в ход как пища огня наравне с крупняком. Горение, переплавка, пламенность – молодежь поголовно была влюблена в него. А он, снисходительный, ироничный, знающий, загорающийся, блестящий, если в форме (еще одно значение понятия формы ), принимал это как должное, не фиксируясь на нем.

* * *

Сеть собачьих клиник «Белый клык» удобно раскинулась по городу. Почти во всяком районе можно найти. И, разумеется, в центре. Он жил в центре, будучи потомственным москвичом, клиника была в нескольких кварталах от него.

Они протопали с Сильвером в знакомую неказистую подворотню, оказавшись в неказистом, хотя и чисто убранном дворе, и через минуту очутились внутри неказистого здания. Там все сияло. Когда попали сюда впервые, Сильвер аж присел, что при его вольнолюбивом и гордом нраве случалось нечасто, настолько был поражен красотой места. Белизна – как в человечьей операционной, и предметы, и люди с иголочки: красивое бюро, за ним красивая администраторша, на стеллажах за красивыми стеклами блестят красивые медикаменты, а также продукты повышенного качества, специально для выздоравливающих питомцев, сплошь красивые врачи и медсестры в белоснежной униформе. Внимательные – смотрят вам в лицо. Ласковые – улыбаются вашей зверюге. Доброжелательные – беседуют с животными и людьми негромкими, мягкими голосами.

Он сразу понял, что денег сдерут по полной программе. Красота должна оплачиваться дополнительно.

И измерение температуры в интимном месте под хвостом, и ковырянье докторского пальчика там же, и капельницу, вместе с прочими нарушениями собачьего прайваси , ошарашенный Сильвер воспринял как данность. Тем более что люди с приятными статями сполна отдавали дань и его собачьим статям. Ах, какой же ты у нас красавец, и какойумник, и какой терпеливец, нахваливали они его, и в похвалах не содержалось грубой лести, а содержалась констатация факта. Короче, Сильвер полюбил клинику, можно сказать, с первого взгляда и сейчас, мгновенно узнав помещение, от радости завилял хвостом, немного повизгивая, как пацан, а не как солидный пес.

Уже знакомая докторша была занята с другим пациентом, к незнакомой идти не хотелось, все-таки той известен анамнез , они с Сильвером решили обождать.

Народу было немного: одна пара с разъевшимся до неприличия ротвейлером, похожие как близнецы мать и дочь с кошкой в корзине и парень под два метра с рослым далматинцем. Сильвер, не пропускавший на прогулках в сквере ни одной дворняги, равно как и высокопородной псины, ни одной вороны или голубя, а также ни одного бомжа, чтобы не облаять, тут ошарашено молчал, замерев в скульптурной позе сидя, и лишь изредка зевал, что связано у собак, так же, как у людей, с гипоксией мозга , проистекающей, если не патология, от скрытого волнения.