Мальчики есть мальчики. Как помочь сыну стать настоящим мужчиной

Сохранить теплые и крепкие взаимоотношения с мальчиком может быть довольно сложно. Если ребенок приходит в школу, не имея в запасе надежных, прочных взаимоотношений, он наверняка будет избегать ослабляющей его зависимости от учителей. Однако Диана Дайвеча, специалист в области психологии развития из Йельского центра эмоционального интеллекта, отмечает: история привязанности не определяет судьбу. Неудачные взаимоотношения с родителями впоследствии можно компенсировать положительными связями с другими людьми. «Рабочие модели», которые формируются в сознании детей на основе болезненного опыта общения с матерями и отцами, вполне можно усовершенствовать. Можно опровергнуть негативные выводы, возродить в сердцах надежду. Благодаря нашему исследованию мы обнаружили: учителям то и дело удается достучаться до мальчиков, проявляющих недоверчивость и враждебность; педагоги с успехом преодолевают защитные барьеры, выстроенные учениками, и изменяют ход их жизни. Дайвеча уверенно заключает: «Крепкая привязанность хотя бы к одному взрослому идет ребенку на пользу»⁸.

На самом деле, если учитывать, насколько часто в семьях бывают конфликты и разлад (как в общем, так и конкретно с мальчиками), взрослым важнее не столько поддерживать свой положительный образ, сколько следить за качеством отношений с мальчиком; если узы ослабевают или разрываются, необходимо это исправлять. В своем исследовании я разделял учителей на успешных и менее успешных в установлении контакта, основываясь на том, насколько хорошо они понимали свою роль «управляющего отношениями лица». Разница в том, готов ли преподаватель взять на себя ответственность за построение отношений – то есть сделать все, чтобы достучаться до мальчика, потерявшегося или оказавшегося в тупике, и помочь ему. Алан Шор, нейробиолог из Центра культуры, мозга и развития в Калифорнийском университете (Лос-Анджелес), утверждает: «Отношения могут быть шаткими не только из-за невнимательности или ошибок взрослого. Они также могут пострадать из-за неудачных попыток реабилитироваться после разлада»⁹.

Я еще на ранних этапах своей карьеры понял: проблемы взрослых в отношениях с мальчиками не следует недооценивать. Тони был одним из первых ребят в моей практике – тогда я только начал работать консультантом в городской школе в Филадельфии. Этого восьмиклассника ко мне отправил встревоженный директор, не ожидавший от подростка ничего, кроме проблем. Директор верил: беседа с молодым мужчиной, не похожим на остальных взрослых в школе, позволит Тони иначе взглянуть на «мужской кодекс», который высасывал из него всю беспечность и невинность. Тони был сыном алкоголика, злобного и жестокого, чьи методы воспитания основывались на рукоприкладстве; уже в тринадцать Тони мыслил скорее как молодой мужчина, нежели как мальчишка. Он частично позволил мне увидеть свою добрую и уязвимую сторону.

Еще при первой встрече я понял: Тони не помогли бы простые посиделки в кабинете. Во время второй сессии я надел пальто и пригласил его погулять по окрестностям. Мы бесцельно бродили по округе, ведомые прихотью Тони, ограниченные лишь количеством выделенного нам времени. Я спросил, как прошла неделя, осторожно напомнил пареньку о произошедшем в школе, выслушал без попыток осудить. Я смог бы повлиять на него, только если он будет говорить со мной и со временем откроется моей точке зрения.

Иногда Тони злился и с ним становилось особенно тяжело. Его предали все взрослые, которых он встречал на своем пути, его избивал собственный отец и уличные мальчишки – и он понял: лишь сила достойна уважения. Однажды мой подопечный появился с синяками на лице и сказал, что прошлым вечером подрался с отцом. Я знал, мне не следует осуждать его отца, ведь Тони и так с трудом поддерживал контакт с ним, однако я вынужден был предупредить: раз дело дошло до избиения, мой долг – доложить об этом в службу защиты детей. Слушая рассказы Тони неделю за неделей, разрываясь от того, насколько велико мое желание действовать, я пытался относиться к нему с простой заботой и проявлять сочувствие по поводу его жестокой и суровой жизни.