Мальчики из Фоллз

Судя по взгляду, обращенному на племянника, в голове Джареда проносятся мысли, которые он не озвучивает. Не знаю почему, однако мне хочется съежиться. Отчасти в сложившейся ситуации есть моя вина, но не полностью.

Джаред переключает свое внимание на меня с таким видом, словно думает, что даже в глобальном потеплении виновата я.

– Я сделаю тебе поблажку, потому что в твоем возрасте тоже порядком набедокурил, но если ты выкинешь какой-нибудь номер, у нас будут проблемы. Поняла?

– Да.

– Ты меня знаешь?

Я киваю.

– Тогда ты в курсе, что я не шучу.

– Кое-что слышала, – отвечаю я, желая отвести взгляд, только, если моргну, Джаред почувствует свое превосходство. Полагаю, Трент привык так относиться ко многим людям.

– Например, я не угрожаю, – продолжает мужчина, – а даю обещания. И если кто-нибудь посягнет на мою семью или имущество, я могу стать чертовски вредным, когда дело дойдет до разбирательств.

– Да, слышала. – Без особых стараний пытаюсь скрыть улыбку. – Поговаривают, вы были таки-и-и-и-им вредным в школьные годы, что какая-то девчонка даже сбежала в Канаду или типа того, чтобы скрыться от вас…

– О боги… – бормочет Дилан.

Хоук потирает лоб.

Но я не останавливаюсь:

– И вы были настолько одержимы ею, что продолжили вымещать свои глупые обиды после ее возвращения домой…

Глаза Джареда вспыхивают.

– Правда, к тому времени ей уже порядком надоели ваши дерьмовые выходки. Поэтому она унизила вас и разгромила вашу машину на глазах у всей школы. – Я хихикаю. – Вы плакали…

– Я не плакал! – орет он. – Эти бредни рассказывают люди?

Его брови сходятся вместе на переносице. В какой-то мере это выглядит очаровательно.

– Я не плакал. – Затем, глядя поверх моей головы, Джаред обращается к дочери: – Я не плакал!

Закусываю губы, чтобы не рассмеяться.

– К тому же она уехала во Францию! – выплевывает он. – Не в Канаду. И разгромила мою машину без всякой причины. Я вообще был не виноват! – Джаред разворачивается кругом. – Я не плакал. Тэйт!

Он поднимается по лестнице к своей жене.

Хоук смеется.

Я почесываю затылок.

– Ого, это было легко.

Он берет меня за руку, и мы поворачиваемся к Дилан. На журнальном столике, за которым сидят ее подружки, разложена палитра цветов. Одна из девушек делает пометки.

– Справишься? – спрашивает Хоук у кузины.

Та салютует ему. Отпустив меня, он уходит, но сначала я чувствую, как его пальцы успевают скользнуть по внутренней поверхности моего бедра. Я ловлю воздух ртом, слыша его тихий смех.

Подняв взгляд, обнаруживаю, что девочки не смотрели на нас.

Дилан вприпрыжку подбегает ко мне и хватает за руку.

– Ну, ты готова?

– У тебя есть ремни безопасности?

Я бы чувствовала себя лучше, если бы сама вела машину, однако сегодня это не прокатит.

Дилан подводит меня к столу. Помимо образцов, я замечаю на мониторе открытого ноутбука фотографии платьев и девушек в диадемах. Ее подруга держит прайс-лист, содержание которого отсюда не разобрать.

– Чем занимаетесь? – интересуюсь я.

Немного рановато для выпускного. Дилан только перешла в последний класс, учебный год еще даже не начался.

– Это Сокорро. – Она указывает на темноволосую девушку, потом на рыжую. – А это Меган.

Сокорро машет рукой.

– Коко, – уточняет она.

Я киваю в ответ.

– Коко готовится к кинсе, – отвечает Дилан. – Мы выбираем платья.

Ее подруга смотрит на меня.

– Ты праздновала кинсеаньеру[13]?

– Нет. – Опускаю глаза к бальным платьям с пышными юбками и вырезами в форме сердца, традиционно бледно-розовым или белым, но она, похоже, ищет голубое. – Моей семье такое не светит.

Честно говоря, не представляю себя исполняющей данный обычай. Одно время я фантазировала об этом. Проходя мимо лимузина на улице, толпы нарядных людей и девушки, похожей на королеву. Все заботливо суетились вокруг нее, помогали забраться в автомобиль. Это было волшебно.

Сейчас я не могу позволить себе подобный праздник. Есть более важные вещи, на которые стоит потратить деньги.

– Мне нравится сама идея, – говорит Дилан. – Кажется, это весело. Я знаю, что отмечать «сладкие шестнадцать» и кинсеаньеру в наши дни не очень прогрессивно, но это повод для вечеринки.

– А еще повод получить подарки и деньги, – добавляет Коко, улыбаясь. – Вот почему я в конце концов согласилась провести праздник на два года позже, чем положено. В пятнадцать я немного бунтовала.

Она смеется, Меган улыбается, а я просто стою на месте.

Повисает тишина, они все переминаются с ноги на ногу, и я почти уверена, что должна что-то сказать, чтобы продолжить разговор, но на ум ничего не приходит.

Меган делает вдох, кладет руки на стол и поднимается.

– Ладно, мне пора. Не буду тебе мешать.

– Я с тобой, – сообщает Коко, собирая свои вещи. – У нас с мамой запись на маникюр-педикюр.

– Пока, Дилан, – окликает Меган.

Коко игриво ударяет Трент по бедру.

– Пока-а-а. Удачи вечером. Было приятно познакомиться, Аро!

Угу.

Они уходят, а Дилан тянет меня за собой.

– Идем.