Мальчики из Фоллз

Вдыхая и выдыхая, представляю, будто небо тоже смотрит на меня, и мне хочется стать достойной внимания.

Кровь немного остывает. Я выпрямляюсь и расправляю плечи, успокоившись.

Это всегда помогает — смотреть вверх. Там есть лишь возможности. И вид никогда не бывает плохим.

Поворачиваюсь, чтобы двинуться к парковке, однако, заметив две фигуры впереди, резко останавливаюсь. Ко мне приближаются полицейские, мужчина и женщина. Судя по их довольным взглядам, они нашли именно то, что искали.

Черт.

— Вы вооружены? — спрашивает мужчина.

Медленно поднимаю руки, показывая, что они пусты. Дубинка до сих пор валяется на земле где-то позади меня.

— Нет, сэр.

— Выверните карманы.

Мои глаза опускаются к оружию в его кобуре. Женщина останавливается у него за спиной.

— Я не нахожу это уместным, сэр, — говорю, смягчив голос, хотя пульс зашкаливает.

Коп просто смеется. Наклонившись, он произносит шепотом:

— Я могу задержать тебя без предъявления обвинений на срок до сорока восьми часов. А еще могу обыскать.

Знаю. Однако все равно пытаюсь возразить:

— Мне некомфортно, и я не даю на это согласия, сэр. — Кажется, словно вместо денег у меня в кармане лежит футбольный мяч, что явно не ускользнет от их внимания. Там, наверное, несколько тысяч баксов. — Я могу идти?

— Нет.

Разумеется, нет. Но попробовать стоило.

Я не могу провести сорок восемь часов в камере.

— Хорошо, я даю согласие на обыск, сэр, — продолжаю, прокашлявшись.

Женщина делает шаг вперед, резко разворачивает меня, и я упираюсь ладонями в кирпичную стену. Она ощупывает мой торс, ноги, руки, вытряхивает все из карманов. Закрыв глаза, задерживаю дыхание; живот сводит от тошноты, когда перестаю ощущать тяжесть наличных.

Не возвращайся с пустыми руками.

Офицер бросает найденное на крышку мусорного контейнера, после чего отходит в сторону.

— Оружия нет, — объявляет женщина. — Она сказала правду.

— Ой, извини, деточка. — Мужик нависает надо мной. — Хорошей ночи, ладно?

Подбородок дрожит. Ублюдок.

Дожидаюсь, пока они уйдут. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять — деньги исчезли.

Мой бело-черный бумажник в горошек, ключ от дома и мобильный телефон лежат на баке. Денег нет.

Я пинаю мусорный контейнер. Глухой звон разносится эхом в тишине.

— Сукин сын!

Закричав, прижимаю руки к голове и вновь нахожу Марс, посмотрев на небо.

Но сосредоточиться не получается. Проклятье.

Не возвращайся с пустыми руками. Я не могу вернуться ни с чем. Опять. Хьюго больше не даст мне работу.

Либо заставит выплатить долг другим способом.

Всегда так. Исход может быть любым, и всегда все идет наперекосяк.

Подхватив с земли дубинку, устремляюсь к стоянке. Задние фары полицейской машины как раз скрываются из виду. Томми стоит возле «Чероки», потягивая что-то из своей фляжки.

Я забираю ее, делаю глоток текилы.

Руки пронзает ноющая боль — настолько сильно сжимаю кулаки. Мне все равно, вернусь ли я с десятью тысячами баксов или с синяком под глазом, главное, хоть с чем-то.

— Где Пираты сегодня тусуются? В «Ривертауне»?

Девчонка кивает.

— Да. Вероятнее всего.

Я возвращаю ей фляжку и огибаю тачку.

— Залезай.

— Но меня туда не пустят, Аро, — возражает она.

Не пустят? Вскидываю брови; мой гнев только усиливается. К черту всех.

Мы обе забираемся в салон и пристегиваемся. Я срываюсь с места на бешеной скорости, включаю радио погромче, чтобы мелкая меня не отговорила.

В те времена, когда я еще ходила в школу, соперничество Уэстона с Шелбурн-Фоллз гремело на всю округу.

Ну, было несколько ярких эпизодов, по крайней мере. Если выдавался свободный от работы, присмотра за детьми или других беспокойств вечер, я садилась в машину с друзьями, и мы ехали на их территорию. Нас разделяло всего несколько километров, однако они будто в совершенно другом мире жили.

В Фоллз есть команда по плаванию. Скейт-парк. Очаровательные магазинчики, парки, а родители и копы закрывают глаза, когда детишки гоняют на маминых и папиных авто.

Или громят ломом «Мустанг» своего парня. Не уверена, правдива ли эта история, но забавно думать, что такое действительно произошло.

Конечно, у них имеются и помойки. Плохие районы, бедняки. А также особняки, вечеринки, местные знаменитости. Джаред Трент — бывший гонщик, которого часто показывают по ТВ, и его невестка Джульетта, чьи романы входили в мой список для чтения в старших классах.

Жители Фоллз всегда были лучше нас, и они прекрасно это знали.

Хотя мы тоже кое в чем не уступали.

Я мчу по городу, вспоминая, как в детстве мечтала жить в подобном месте: зеленые лужайки, фонари на крыльце, запах гамбургеров, приготовленных папой на гриле во дворе.

Повзрослев, я поняла, что между видимостью и реальностью огромная разница. Внутри всех этих идиотских красивых домов встречались лжецы, как и везде. К черту Фоллз.