Мальчики-мальчишки

– Я вылез как-то из… Ну, не важно… А она на меня смотрит и раскачивается из стороны в сторону, танцует, значит: я, мол, тебя сейчас укушу.

– Ах! А вы что же?! А как же это?..

– А я на неё плюнул и в морду ей попал. Она зашипела и уползла восвояси.

Мы засмеялись.

– А вот это у вас откуда? – восхищённо сверкая глазами, спросил Витька Марков, звеньевой из 7-го «В», указав на небольшой шрам у Волкова на щеке у уха. – Это вас осколком во время боя задело, да?!

– Нет. Это мы в казарме ремнями дрались, и мне свинчаткой попало.

– А что такое свинчатка? – нам было всё ужасно интересно.

– Залитый под пряжку ремня свинец, – глядя куда-то в сторону, сказал он.

– А зачем? – ликованию нашему не было предела.

– Чтоб сильнее бить. С оттяжкой, – сверкнул глазами Волков, расстегнул свой ремень и показал нам обратную сторону начищенной до золотого блеска пряжки.

– Ух ты, здорово!!! – трогали мы гладкий слиток тяжёлого синевато-серого металла, а мальчишки засыпали вопросами практического порядка: А где можно взять свинец? А как его расплавить? А дома в ложке над газовой плитой можно?

– Можно, – кивнул он с улыбкой доброго воспитателя, который великодушно разрешил детям на минутку выйти за ограду детсада.

– Костя, ну не надо здесь о таких вещах рассказывать, – смущённо прервал ушедший не в ту сторону рассказ Эдуард Александрович, наш военрук, полковник в отставке, который, в своё время, тоже сидел в засаде в каких-то тропических болотах одной дружественной латиноамериканской страны, угнетаемой проклятыми империалистами. – Расскажи что-нибудь… в общих чертах.

Константин Николаевич велел всем нам сесть за парты, вышел к доске и произнес стандартные воспитательные фразы о том, что мы должны слушаться родителей и учителей, хорошо учиться, кушать манную кашу, заниматься спортом, чтобы быть готовыми к труду и обороне, и беззаветно любить нашу Родину.

– Вы сделаете, как я вам сказал? – спросил он строго.

– Да-а! – заорали мы восхищённо.

Он ушёл, а мы чувствовали себя счастливыми от знакомства с таким непохожим ни на кого человеком.

Потом по посёлку пошёл слух, что Константин Волков кричит по ночам и задыхается во сне. От этого очень страдала его мать, как любая нормальная женщина страдает за своего ребёнка. Она хотела было отвести его к врачу, но Волков наотрез отказался, а спать уходил на чердак дома, чтобы никого не беспокоить.

– Со мной всё нормально, мама, – говорил он твёрдо.

Но мать видела, что с ним что-то не так, и вообще стал он очень замкнутым. Она посоветовалась со знакомыми, что можно сделать в таком случае, после чего её пригласили в горком партии. Кто-то из этих знакомых сигнализировал, куда надо, о том, что матушка одного солдата, который проходил срочную службу в ДРА, смущает округу странными рассказами. В горкоме с ней побеседовал очень вежливый товарищ, которых в народе называли «особистами». Он попросил её ни о чём не беспокоиться: мол, если понадобится какая-либо помощь, то государство не оставит в беде своего героя, который верой и правдой, понимаешь, доказал свою преданность делу партии и правительства. Матери от этого как-то не полегчало: когда её сын устраивался на работу и проходил медкомиссию в районной поликлинике, она решилась поговорить с одним врачом, который не был похож на стукача.

Пожилой терапевт сначала развёл руками и неопределённо ответил, что это временное явление скоро должно пройти. Нужно только адаптироваться к мирной жизни, потому что именно контраст между войной и миром является особенно сложным для психики.

– Как для психики? – спросила мать. – Он сказал, что у него астма. Он ночью задыхается во сне и кричит что-то неразборчивое, словно не совсем… по-русски.

– Нет у него никакой астмы, – устало сказал доктор. – Здоров, как бык. Просто, видите ли, в чём дело, – врач обдумывал, как правильнее выразить свою мысль. – Видимо, есть какой-то психотравмирующий фактор, который заставляет его думать, что у него астма, хотя это всего лишь такая психосоматическая реакция на данный фактор.

– Какой ещё фактор?! – начала трястись мать Волкова, решив, что и у доктора не всё в порядке со здоровьем.

– Да вы успокойтесь! Поймите, что он, видимо, не простыми делами ТАМ занимался, – перешёл врач на шёпот.