Мальчики с кладбища

– Что, если мы не сможем его найти? – нарушил тишину Андрес, тощий мальчик с веснушчатым лицом и лучший друг Диего.

Челюсть его отца напряглась. Люди обменялись взглядами.

– Продолжайте искать. Нужно найти его портахе, – сказал им Энрике. – Если мы сумеем вызвать его дух, то узнаем, что произошло. – Он потер лоб кулаком. Отец явно понимал, что Мигель умер насильственной смертью. Ядриэль тоже это понимал, но не мог представить, что привело к настолько жестокому концу. – Надеюсь, мы найдем портахе вместе с телом.

Желудок Ядриэля сжался при мысли, что где-то там на кладбище лежит безжизненное тело Мигеля.

Лицо Андреса впечатляюще позеленело. Ядриэль не мог поверить, что когда-то был влюблен в него.

Энрике взял со стойки свой портахе – охотничий нож, намного больше и опаснее, чем у Ядриэля, но все же сдержаннее, чем у многих молодых мужчин.

Например, ножи Диего и Андреса были длинными и с легким изгибом – слишком большие и броские, чтобы их спрятать. Они выгравировали на лезвиях свои имена и прицепили броские амулеты. С рукояти Андреаса на двухсантиметровой цепочке свисал небольшой крест, а с рукояти Диего – позолоченная калавера[34]. «Показушники» – так называла их Марица. Украшения были непрактичными и совершенно лишними.

– Пора идти, – сказал Энрике, и все двинулись с места.

Это его шанс.

Он поможет им найти своего двоюродного брата и похоронить его на кладбище брух. Таков был долг всех мужчин, и Ядриэль выполнит его. Теперь, когда у него есть свой собственный портахе, Ядриэль, возможно, даже выпустит дух Мигеля в загробный мир.

Ядриэль шагнул за отцом, но Энрике выставил руку, чтобы остановить его.

– Не ты. Ты останешься здесь, – приказал он.

Сердце Ядриэля ухнуло в желудок.

– Но я могу помочь! – настаивал он.

– Нет, Ядриэль. – Энрике копался по карманам в поисках громко звонящего телефона. Он провел большим пальцем по экрану и поднес телефон к уху.

– Бенни, ты нашел его? – спросил он с напряженным лицом.

Все в группе замерли. Ядриэль слышал, как на другом конце кто-то скороговоркой говорил по-испански.

Но плечи отца поникли.

– Нет, мы тоже не нашли. – Он вздохнул, потирая лоб. – Мы пытаемся собрать как можно больше людей, чтобы помочь в поисках…

Ядриэль ухватился за возможность.

– Я могу помочь! – повторил он.

Отец отвернулся и продолжил говорить по телефону.

– Нет, мы не…

Ядриэль нахмурился, внутри закипело разочарование.

– Папа! – настаивал он, встав перед отцом. – Позволь мне помочь, я…

– Нет, Ядриэль, – прошипел нахмурившийся Энрике, пытаясь разобрать голос в трубке.

Обычно Ядриэль предпочитал не спорить со своим отцом, но это было важно. Он огляделся по сторонам, ища в комнате кого-нибудь, кто бы мог к нему прислушаться, но все уже расходились – за исключением тио Катриса, который озадаченно посмотрел на Ядриэля.

Когда отец направился к выходу, Ядриэль со свирепой решимостью встал у него на пути.

– Просто послушай меня… – Ядриэль стянул рюкзак с плеча и расстегнул молнию.

– Ядриэль…

Он засунул руку внутрь, схватившись пальцами за рукоять портахе.

– Смотри…

– ¡Basta![35]

От крика своего отца Ядриэль подпрыгнул на месте.

Энрике был крайне уравновешенным человеком – нужно было как следует постараться, чтобы вывести его из себя. Именно благодаря этому качеству он был хорошим лидером. Поэтому красное лицо отца и резкий окрик шокировали Ядриэля. Даже Диего, стоявший позади Энрике, выглядел пораженным.

В комнате воцарилась тишина. Ядриэль почувствовал, что все на него смотрят.

Он захлопнул рот. Порез на языке обожгло резкой металлической болью.

Энрике ткнул пальцем в сторону гостиной.

– Оставайся здесь с остальными женщинами!

Ядриэля передернуло. Щеки залил горячий стыд. Он отпустил кинжал, позволив ему упасть на дно рюкзака. Ядриэль сверлил отца взглядом, пытаясь выглядеть дерзко, хотя глаза горели от подступающих слез, а руки дрожали.

– С остальными женщинами, значит, – повторил он, выплевывая слова, словно ядовитые.

Энрике моргнул; его гнев сменился замешательством – Ядриэль словно заново вошел в фокус его зрения. Он отнял телефон от уха. Плечи поникли, лицо расслабилось.

– Ядриэль, – вздохнул он, протянув руку.

Но Ядриэль не собирался слушать его извинения.

Марица попыталась остановить его:

– Ядз…

Ее жалостливое выражение было невыносимо. Он выскользнул из-под ее руки.

– Не надо.

Ядриэль развернулся и протиснулся мимо зевак, с силой распахнув дверь, которая вела в гараж. Та ударилась о стену, а затем с грохотом захлопнулась за ним. Ядриэль протопал вниз по небольшой лестнице. Вспыхнули огни, освещая организованный хаос. Сбоку стояла машина его отца.

Ядриэль расхаживал взад-вперед по испачканному бензином бетону, весь кипя. Дыхание сбивалось, ребра упирались в стягиватель. Внутри боролись гнев и стыд.

Ему хотелось кричать и крушить.

Желательно одновременно.