Читаем Мальчики в пещере полностью

Если представить эту часть туннеля в разрезе, он будет немного похож на треугольник вершиной вниз – как нахмуренные брови. Когда ребята держались середины, шансы удариться головой о выступающую скалу уменьшались. Всем, кроме Титана и Марка, самых низкорослых, приходилось наклоняться, чтобы пробраться через «Седьмой зал». Вот они добрались до песчаной зоны, прозванной «Пляж Паттайя». Слева на несколько футов возвышалась насыпь из песка. В нескольких минутах пути от «Пляжа», который являлся частью «Восьмого зала», проход делал резкий поворот на запад, в сторону Мьянмы, а затем так же резко уходил на юг. Там находился самый глубокий колодец – около десяти метров. НА ЕГО ДНЕ МАЛЬЧИКАМ ПРЕДСТОЯЛО СТОЛКНУТЬСЯ С ТЕМ, ЧТО БРИТАНСКИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ ПЕЩЕРЫ ШУТЛИВО ОКРЕСТИЛИ «ХОЛОДИЛЬНИКОМ ДЛЯ ЯИЧЕК», ИМЕЯ В ВИДУ СОВСЕМ НЕ ПРОДУКТЫ ПИТАНИЯ. Вспомнить о нежных частях тела их заставило то «очень некомфортное ощущение холода», которое приходится каждый раз переживать, погружаясь в воду.

Эк предупредил учеников: «Возможно, придется плыть. Скорее всего, вы промокнете и замерзнете».

Ти, капитан, вызвался первым. Он осторожно шагнул в кофейного цвета лужу.

«Тренер, да здесь не так уж глубоко», – отозвался мальчик. Несколько минут спустя снова раздался голос: «Я добрался до песчаной отмели, давайте ко мне».

Чтобы перебраться через водоем, младшие члены команды, вроде Марка и Титана, забрались на спины более рослых. Вскоре они достигли «Подземного города», где послонялись какое-то время. Но смотреть там было особо не на что. Тренер взглянул на часы: пора возвращаться.

Настроение у товарищей было приподнятое: для большинства вылазка представляла собой столь желанное приключение. Адул, беженец из Мьянмы, который пел в церковном хоре, играл на гитаре и жадно впитывал любой новый опыт, был в восторге: потусторонность ландшафта, радость от открытия новой территории, ощущение братства… Наверняка все думали о приятных занятиях, которые ожидали их по завершении этой маленькой экспедиции: веселое празднование дня рождения Найта, ужин с семьей, может быть, матч Кубка мира. Вряд ли они осознавали, но на преодоление извилистых ходов пещеры у них ушло меньше времени, чем у иного опытного спелеолога.

Шагая обратно ко входу, ребята неожиданно наткнулись на еще одно водное препятствие неподалеку от Т-образного перекрестка. Они услышали журчание еще до того, как увидели происходящее.

«Тренер, тут вода!» – завопил один из игроков.

«Мы что, заблудились?» – воскликнул другой.

Лучи фонарей заметались по поверхности черной воды: как же ее много! Они не верили своим глазам – это мираж! Разве водоем не был преодолен всего 800 метров назад? Точно такое же озерцо служило верным ориентиром. А ведь его здесь не было, когда проходили первый раз. Эк остановился подумать. Он много раз был в пещере и никак не мог заблудиться.

«Тут одна дорога, мы не потерялись», – успокоил он мальчиков.

Может, и не потерялись, но уж точно застряли. При ближайшем рассмотрении водоем выглядел глубже и опаснее, чем те лужи стоячей воды, которые остались позади. Так что Эк достал из сумки моток веревки, обвязал вокруг талии и проинструктировал трех мальчиков покрепче – Найта, Адула и Ти: «Если я дважды дерну за веревку, тащите меня назад. Если не дерну, значит, добрался и можете следовать за мной».

Сначала он плыл на поверхности, потом нырнул. Тренер плыл скорее на ощупь, чем полагаясь на зрение. Даже если бы у него был водонепроницаемый фонарь, поток нес столько ила, что ничего было не разглядеть. Эк нашарил более крупные куски скалы, засевшие в песке. Удастся ли прокопать проход, расчистить затор? Темнота, глубина и противодействующее течение не оставили шанса. Он два раза потянул за веревку. Помогая вытаскивать тренера, Найт чувствовал, как внутри поднимается паника. Сердце колотилось так быстро, что ритмичные удары отдавались в ушах.

ВЫХОДА НЕТ. ОСТАЕТСЯ ТОЛЬКО ОТСТУПИТЬ.

Было около пяти часов вечера. Тринадцатилетний Марк занервничал. Но пугало его не безвыходное положение, в котором они оказались: отрезанные от всего мира на этом богом забытом островке, окруженном водой, а то, что мама будет ругать за опоздание. Найта ждала вечеринка, а Титану нужно было готовиться к контрольной. Без лишних слов понятно, что теперь ничему из этого не суждено случиться. В голосах зазвучали истерические нотки.

«Тренер, как мы выберемся?»

«Найдем другую дорогу».

Он предложил начать копать. Все тринадцать парнишек кинулись искать подходящие камни, чтобы использовать их в качестве инструментов и сделать канал для отвода воды.

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее