Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга

— Я помню первое заседание Совета министров обороны СНГ— был у нас такой институт— после назначение Павла Грачева министром обороны. Со­бытия развивались так. Ну, допустим, я назначил со­вещание на десять часов — это было в июне. Все министры прибыли, Российская Федерация заняла место за столом. Я знаю, что министр обороны Рос­сии где-то здесь, но его за столом нет. Открываю заседание и объявляю повестку дня. Проходит три- пять минут. Появляется Павел Грачев, садится. Я за­канчиваю объявление повестки дня: «У кого есть ка­кие предложения, добавления?» Павел Сергеевич го­ворит: «У меня есть не по повестке. Вот вы сюда перебрались, вы все позабирали, вы штаб оголили, вы машинисток забрали, вы множительную технику забрали... Надо с этим разобраться». Встал и ушел. Вот и отношения... Обвинения были совершенно не­справедливы...

ЕГОРОВ ЕСТЬ, ОСТАЛОСЬ НАЙТИ КАНТАРИЯ

18 января 1995 года информационное агентство «Интерфакс» передало: в Грозный из Моздока достав­лен государственный флаг Российской Федерации. Его планировалось водрузить над зданием президентского дворца, как только оно будет взято федеральными войсками.

«Федеральные власти, надо думать, — прокоммен­тировал это сообщение обозреватель «Известий» Аль­берт Плутник,— отдают себе отчет в том, что водру­жать знамя над поверженным президентским двор­цом — значит вольно или невольно с кощунственным бесчувствием сравнивать грозненскую операцию с бер­линской времен Великой Отечественной войны, прези­дентский дворец — с рейхстагом, Дудаева — с Гитле­ром. Но нелепость сравнений, несопоставимость ве­личин настолько очевидны, что их даже не стоит до­казывать».

Новые русские полководцы, похоже, собирались объявить чеченскую победу самой крупной в истории победой русского оружия. И водрузить по «берлинско­му прецеденту» над поверженным местным обкомом, то бишь рейхстагом, знамя победы. Благо «Егоров» — вице-премьер и министр по делам национальностей есть. Ну, а «Кантария» найдется.

ЛАМПАСЫ НА ПИЖАМАХ

Январь 1995 года. Член координационного совета движения «Военные — за демократию» Анатолий Кравцов приводит журналистам удивительные сведе­ния:

— Если заместителями министров юстиции и по делам национальностей являются действующие гене­ралы, то разве не могут быть ими начальники управле­ний в Минсвязи, Минтрансе, Минстрое, Госкомиму­ществе? Большинство из них назначены и служат в на­рушение закона «О воинской обязанности и военной службе», в котором четко оговорен принцип приоста­новки службы в случае прикомандирования к тому или иному учреждению.

По словам Кравцова, в жизни все наоборот. Сугубо штатский министр-спасатель обзаводится генеральски­ми лампасами, а заместителю и. о. генерального про­курора, капитану запаса, нашивают сразу две большие звезды. Десятки генералов «просочились» в аппараты премьер-министра, Госдумы, администрации прези­дента.

— Пожалуй, нет больше в мире ни одного пре­зидента, — сетует Кравцов, — столь плотно окружен­ного генералами. Даже если сравнить нынешнюю кадровую ситуацию с ЦК КПСС, можно заметить невооруженным глазом, что сегодня количество во­енных чиновников при гражданской высшей власти превышает число их предшественников: прежде во всем ЦК имелось 29 человек военных, то теперь их на Старой площади уже 45. Всего же количество при­командированных от Министерства обороны и Ми­нистерства внутренних дел, состоящих на различных должностях в гражданских структурах, составляет, по прикидочным расчетам, 14 тысяч человек. И это без учета Федеральной службы контрразведки и Службы внешней разведки! Сеть прикомандированных раски­нута по всей стране, и к каждому главе администрации любого субъекта федерации приставлен старший офи­цер.

Действительно, прирост генералов на душу насе­ления в постсоветской России опережает темпы ин­фляции,

ВОЗНЕСЛИСЬ ВМЕСТЕ

1995 год. Президент Ингушетии Руслан Аушев, в прошлом генерал-майор Советской Армии, Герой Советского Союза, дает отрицательные оценки мос­ковскому руководству, включая министра обороны Павла Грачева:

— Нельзя из командиров дивизии идти в минист­ры обороны. Если у нас министр обороны — военный, то он должен все пройти: взвод, роту, батальон, полк, дивизию, армию, округ, заместителя министра или начальника Генштаба. И уж только потом — минист­ром. А Грачев— было время революционное— сразу вознесся... А разве это не чувствуется у других?! Возьмем Шахрая. Ну откуда он знает национальные вопросы?! Он же с лаборатории пришел. Возьмем Его­рова. Он командовал— сколько там?— областью, краем, а в принципе-то у него еще сознание председа­теля колхоза. Природа не терпит скачков...