Мальчишки-ежики

К концу рабочего дня вагранка начала выдавать жидкий чугун. Из пробитой ломом летки по желобу потек раскаленный металл, выпускающий сотни трескучих и легких искр, плывших по цеху.

Парнишки в одно мгновение выкатили из сушилки вагонетку с олоками. Их залили металлом из первого ковша, и мастер скомандовал:

— Убрать с дороги!

Заливка прошла благополучно. Чугуна хватило на все опоки. В цеху стоял горьковатый запах жженой земли.

Не прошло и получаса, как Маслюков похвастался новым, еще не обработанным кастетом.

Что отлил себе мастер, никто не видел. Свои отливки он очистил от земли, когда все ушли из цеха.

* * *

В следующую плавку Ромка спросил Лапышева:

— Может, и мы с тобой какие-нибудь гантели отольем? Будем бицепсы наращивать.

— Стоит ли жадничать? Эта забава похожа на воровство. Не понимаю: почему мастер позволяет?

Вскоре кое-что прояснилось. Мастер пригласил Маслюкова к себе в конторку и попросил вынести с завода несколько нужных ему мелких отливок. Носатому после стольких поблажек неловко было отказаться, и он согласился. Спрятав отливки за пазуху, Маслюков подождал, когда в проходную устремятся фабзавучники, живущие за городом, и в этом стремительном потоке торопившихся парнишек проскочил мимо сторожа.

За футбольным полем Маслюков стал поджидать Пал Палыча. Здесь на него наткнулись Киванов и Тюляев. Друзья поинтересовались: чего носатый торчит в глухом переулке? И простак Маслюков похвастал:

— У нас с мастером свои дела. Смотрите, что я для него вынес.

И он показал еще не обработанные отливки — детали какого-то станка.

— Смотри не попадись с ними и не треплись, — предупредил Тюляев. — Тебя только из фабзавуча выгонят, а Пал Палыча в тюрьму посадят.

— Не бойтесь, я хитрый, скажу, что в старом ломе подобрал. Только вы никому ни гу-гу.

— Ладно, не выдадим, — пообещал Тюляев. — Нам Пал Палыч тоже пригодится.

И чтобы проверить, не лжет ли Маслюков, парнишки отошли на некоторое расстояние и притаились у забора.

Через некоторое время действительно в переулке показался мастер. Взяв у Маслюкова отливки, он торопливо зашагал к вокзалу.

О поступке Пал Палыча Тюляев под большим секретом рассказал Лапышеву, а тот — по дружбе — Громачеву.

«Хороший человек наш мастер или плохой?» — задумался Ромка. Взрослые часто интересовали его с этой точки зрения. Он к ним приглядывался не как к начальникам, преподавателям, инструкторам, а как к персонажам своих будущих произведений. Пал Палыч пока для него был загадкой.

Занудный агитатор

Слякотная погода держалась до конца декабря. И вдруг в одну ночь похолодало: пошел снег, и ртутный шарик в термометре сполз вниз.

На футбольном поле около общежития открылся платный каток. За вход брали десять копеек, а за коньки напрокат— двадцать. Таких денег у «футболезцев» не было, они задумались: как добыть коньки с ботинками.

— Я ведь форму еще не сдал, — сказал Лапышев. — Если добудем хоть паршивые коньки, — можно к бутсам присобачить.

— Я видел коньки у старьевщика на толкучке. Копеек по семьдесят продают, — стал уверять Шмот. — Хотите, схожу. Завтра меня отпустят.

«Футболезцы» собрали ему два рубля и предупредили:

— Только «снегурочек» не покупай.

Шмот побывал на толкучке у Обуховского моста и купил три пары проржавленных коньков «нурмис», кроме того, две дюжины старых винтиков. Чтобы ребята сильно не ругали его за покупку, он наждачной бумагой счистил с коньков ржавчину и напильником наточил лезвия. «Нурмисы» обрели такой вид, что ребята похвалили Шмота.

— Молодец, почти новые купил, — сказал Лапышев. — Жаль, на всех не хватает, по очереди придется кататься.

— Давайте жребий бросим, кто первым на каток пойдет, — предложил Громачев.

Он свернул пять бумажек, бросил в кепку и дал каждому вытащить жребий. Бумажки со словами «каток» достались Домбову, Ходырю и Шмоту.

Добыв у «ярунков» шило и две отвертки, трое счастливых принялись прикреплять коньки к бутсам. Раздался робкий стук в дверь.

— Кто там такой вежливый? — окликнул Лапышев. — Входи!

В дверях появилась смущенная «Слоник».

— Ребята, помогите к восьми часам собрать мальчишек в Красный уголок, — попросила она.

— А что там будет — танцы?

— Нет, из комсомола придут. Меня попросили оповестить. Девчатам я сказала, а вы теперь — мальчишкам.

— Ладно, я тебе помогу, — согласился Лапышев.

Он ушел со «Слоником», а Шмот, Ходырь и Домбов, боясь, что их задержат, быстро закончили возню с коньками, вмиг оделись и по одному выскользнули на улицу.

В Красный уголок пришло больше всего девчат. Парнишки остались на лестничной площадке, чтобы взглянуть: кто явится? Стоит ли терять вечер?

Вскоре на лестнице показался тощий парень в больших роговых очках, с потрепанным портфельчиком.

— Ребята, как пройти в Красный уголок? — спросил он.

— Вот сюда… прямо, — показал ему Лапышев.

— Среди вас комсомольцы есть? — поинтересовался очкарик.

— Будущие, — ответил ему Громачев. — Сейчас еще октябрята.

— С этим не шутят, — строго заметил ему комсомолец и прошел в Красный уголок.