Мальчишки, мои товарищи

Славка заволновался. Из дальнейших расспросов он узнал, что после капитана остался сундук. Он был почти пустой, и туда стали складывать разные ненужные вещи. Там лежала и табакерка. Последнее время сундук стоял в чулане у племянницы Анны Григорьевны.

Через полчаса Славка мчался на улицу Пушкина, зажав в кулаке записку Анны Григорьевны…

Дом номер четырнадцать на улице Пушкина оказался деревянным, двухэтажным. Славка поднялся по скрипучей лестнице и постучал. Не дождавшись ответа, он хотел постучать снова, но за его спиной скрипнула дверь соседней квартиры. Он обернулся.

На пороге стоял мальчик лет одиннадцати, чуть пониже Славки, темноволосый, с облупившейся от загара переносицей. В руках он держал широкие полосы резины.

— Там нет никого, — сказал он, кивнув на запертую дверь. — Все уехали на дачу.

— Надолго?

— Недели на две.

Славка приуныл: возможность отыскать табакерку отодвигалась на полмесяца.

— Куда хоть они уехали?

— Да я не знаю…

Славка с досадой посмотрел на мальчишку. Тот по-прежнему стоял на пороге, не зная, видимо, о чем говорить, и не решаясь уйти. Славка тоже не уходил, хотя было уже ясно, что делать здесь больше нечего.

— Что это у тебя? — спросил он, чтобы нарушить неловкое молчание, и показал на куски резины.

— Это я ласты делаю, — оживился мальчик. — Для подводного плавания.

— Подводного! — усмехнулся Славка. — В нашей речушке только под водой и плавать.

— А я к морю поеду. С братом.

— К морю? — Славка посмотрел на него с откровенной завистью. — Счастливый…

Все свои двенадцать лет Славка прожил в небольшом уральском городе и никогда не видел моря.

Море было его мечтой. Еще малышом знал он о далеком синем море-океане, где живет золотая рыбка и весело прыгают по крутым волнам с кудрявыми гребешками корабли царя Салтана. Потом он читал о море в романах Жюль Верна и Стивенсона. Солнечные зеленоватые волны катились к берегам таинственных островов, выбрасывая на песок закупоренные бутылки из синего стекла с записками о кораблекрушениях и кладах…

В отличие от многих мальчишек, Славка совсем не стремился стать штурманом или капитаном дальнего плавания. Но море тянуло его, как живая сказка. Оно обещало множество приключений и хранило в себе тысячи тайн.

— Счастливый… — повторил Славка.

— Я счастливый. Я всю жизнь хотел на море попасть, — серьезно сказал мальчик.

Не произнеси он этих слов, Славка никогда не рассказал бы ему о таинственных страницах. Но сейчас он почувствовал в незнакомом мальчишке единомышленника и неожиданно выложил ему историю табакерки.

— Интересно, — сказал мальчик. — А ты не врешь?

Славка не обиделся. Он понимал, что рассказу его поверить трудно.

— Вот если бы до сундука добраться, — проговорил Славка. — Может, там еще какие-нибудь бумаги есть. Или хоть табакерку найти… Может, что-нибудь узнали бы.

— Ну, если бумаги… А по табакерке ничего не узнаешь… Жаль, кладовка закрыта, — Тоник вздохнул и показал на дощатую дверь с большим висячим замком. — Вот если бы… — Он сморщил лоб. — Постой! А ведь можно… через окно!

— Без хозяев? — удивился Славка.

— А кто хозяин? Кладовка-то общая. Там и у Виктора много вещей. Только ключ потерян, а замок ломать никто не даст.

— А через окно разрешат? — усомнился Славка.

— Так мы и спрашивать не будем…

Окошко находилось под самой крышей. Оно было без стекла, но подняться к нему с земли ни за что не удалось бы.

— Можно с крыши, на веревке, — предложил Тоник. — Только надо когда стемнеет, чтоб никто не видел… А то мне здорово влетит от брата за такую акробатику.

В чулане было совершенно темно. Славка включил фонарик и огляделся. У одной из стен стояли какие-то ящики, на полках громоздилась старая посуда и пыльные книги. В углу Славка заметил черный горбатый сундук, обитый ржавыми железными полосами.

Он поднял тяжелую крышку. В сундуке лежала стопка журналов, настольная лампа с порванным абажуром, расколотый письменный прибор из мрамора и другие ненужные вещи. Славка лихорадочно перерывал их.

Наконец, рука его нащупала что-то гладкое, и Славка, замирая от волнения, вытащил плоскую деревянную коробочку. В темной глубине полированной крышки маленькой искрой загорелся отблеск фонаря.

Вот она, свидетельница загадочных событий, происшедших почти целый век назад! Она видела парусные корабли и дальние страны…

Никаких бумаг Славка не нашел, только вытащил из-под журналов кожаные корки тетради. По формату переплет подходил к листам, которыми была оклеена стена. Но он был пуст, и Славка хотел уже бросить его обратно, как заметил вдруг на внутренней стороне подпись, сделанную знакомым почерком: «А. Смоленский».

«Смоленский… Смолин… И почерк тот же, и фамилия похожа, — думал Славка. — Но почему она так знакома?»