Мальчишник

В 1921 году в национализированном имении был открыт санаторий. В 1937 году дом, где жил поэт, и окружающий дом парк были превращены в Пушкинский музей-заповедник. А через год открылся мемориальный музей Александра Сергеевича Пушкина. В годы фашистской оккупации Крыму был нанесен значительный ущерб, но дом в основном все же сохранил свой облик. Но, как недавно написала газета «Советский Крым» (вырезку из газеты прислала Инна Юрьевна Надеждина), — дом все теснее начали обступать современные санаторские корпуса. Простор исчез. Да и сам дом оказался чуть ли не под угрозой сноса: на этом месте намечали строительство нового санаторного корпуса. Но потом все обошлось. Дом в Гурзуфе реставрируется. Пушкинский кипарис, который он гладил по утрам, сохранился. И пушкинские каштаны.

Богиня Артемида, подайте мичману Палеологу парус-облако и с первым же летним теплым ветром перенесите его в Крым, в Тавриду, в Гурзуф… Потому что, как писал тот же Всеволод Никанорович Иванов: «Древняя земля эта была еще никем не обжита, пусть император Юстиниан, строитель Софии Константинопольской, построил здесь когда-то византийскую крепость Гурзувитос». Вот тогда начался Гурзувитос — Гурзуф. А потом в него приплыл на военном бриге «Мингрелия» Пушкин.

Уважаемый Александр Константинович, в ваших воспоминаниях, написанных уже теперь в Париже (о воспоминаниях нам сказала Алла Сащенко), может быть, вы отвечаете на вопрос, волнующий нас: когда вы были в Испании, не встречали ли вы Константина Юрасовского, тоже эмигранта и тоже сражавшегося в Интербригаде «от Парижа»? Бывшего поручика, у которого, возможно, сохранилась уникальная шашка с литерой «L» — Лермонтов? Историю владельцев этой лермонтовской шашки, начиная от Михаила Глебова, секунданта Лермонтова на дуэли, подробно описал в своей книге Сергей Васильевич Чекалин. Последний владелец шашки поручик Константин Юрасовский бежал из России, из Ялты, в Константинополь с остатками белой армии, и, может быть, полагает Чекалин, шашка осталась в Ялте: Но, как продолжает Чекалин, Константин очень ею дорожил. Путь эмигранта Юрасовского — Болгария, Югославия, Египет, Франция. Потом, очевидно, захотел завоевать право вернуться в Россию. Тоже настойчивость грусти: отправляется сражаться в республиканскую Испанию. Погиб под Барселоной. Где же шашка теперь? В Париже, у детей Константина? Осталась под Барселоной? Может быть, вы, мичман, случайно видели Константина Юрасовского в Испании? Или до этого во Франции? А может быть, сабля осталась в Ялте? Лермонтов был в Ялте по легенде, а вот его сабля на самом деле была в Ялте, если сведения Сергея Васильевича Чекалина достаточно реальны, но и ему, как и нам, не возбраняется мечтать. Была шашка или есть до сих пор? Например, я знал, что в Ялте у одной старушки «белошвейки» хранилась картина Репина — стреляются на дуэли офицеры. Мы с Викой картину не видели, но ее видели наши друзья ялтинцы Дина и Валерий Ясинские. В доме, тоже в Верхней Аутке, где снимали комнату и вы, мичман. Совсем рядом с вами, у бывшей греческой церкви. Картину завезли во время отступления белых. Кому принадлежала до этого — неизвестно. Когда Ясинские отправились к старушке «белошвейке», чтобы еще раз поглядеть на картину, ее уже купили. След потерян. Осталась, правда, любительская фотография, которую сделали в свое время Ясинские. Так же вот где-то у кого-то находится и сабля Лермонтова, след которой потерян? Когда-то у Глебова, например, хранился еще и портрет Лермонтова с надписью: «Другу Глебову Лермонтов. 1841 год. Мишково». Мишково — имение Глебова. В 1841 году по дороге на Кавказ Лермонтов там был. Потом портрет перешел к семье Юрасовских, вместе с шашкой. Потом исчез. А тут вот, возможно, картина Репина. Была в Ялте. Тоже исчезла. И шашка исчезла.

Мичман Палеолог! О многом, очень многом надо было бы теперь узнать из ваших воспоминаний: о Гурзувитосе — Гурзуфе и доме Пушкина. О поручике Юрасовском и шашке Лермонтова. О картине, которая находилась в Аутке, пусть даже и не Ренина. О Георгиевском монастыре и о храме Дианы на мысе Фиоленте, где ночевал Пушкин, перед тем как двинулся на Бахчисарай. О ваших детях-славистах, которые, может быть, собирают сведения о зарубежных пушкинских материалах и знают, какие картины и миниатюры скрывают в своем парижском доме Дантесы.

Александр Константинович, проходят годы, а вас в Ялте помнят. Не забывают и в «Интуристе», и на киностудии, и в порту, и в таксопарке. И что интересно — обнаруживаются все новые и новые люди, которые рассказывают о вас. Пусть встречи с вами были и мимолетными, но они запомнились людям. Вы запомнились. Вы были частью Ялты, Крыма, России.

Богиня Артемида, подайте мичману Палеологу парус-облако и с первым же летним теплым ветром перенесите его в Крым, в Тавриду. Сам он этого сделать не успел. Умереть он хотел дома, в России.

* * *

Июнь, 1988 год. Я разговариваю с актрисой Аллой Сергеевной Демидовой, которая только что вернулась из Канады, где была в составе делегации театральных деятелей.