Мальдивская загадка

"Когда Бог пожелал извлечь народ Мальдивов из пучины невежества, спасти их... от идолопоклонства и указать им верный путь и свет ислама, Бог пробудил в наиболее богобоязненном, первейшем святом того времени... Маулане Шейхе Юсуфе Шамс-уддине из Табриза желание посетить Мальдивы. После чего тот покинул свой родной город, называемый Табриз (в Персии), и появился на Мальдивах" (Bell (1940, p. 203) и Хасан Манику в неопубликованной рукописи "Islam in Maldives" (Male, Dec. 1982, ref. no. MOE/82/CISSEA/12, p. 3) цитируют древнего мальдивского летописца Хасана Тхажуддина (ум. 1727), который тоже приводит неверное имя, Шамсуддин аль-Табризи, однако сообщает интересную дополнительную информацию о том, что он выехал из Тебриза в 11 году правления Мустафы Ли-Амриллы, то есть в 1147 году. Если это верно, то путник из Тебриза посетил еще какие-то места, раз он прибыл на Мальдивы в 1153 году.).

Из чего следует, что благочестивейший Шейх Юсуф из Тебриза попал в Мале не случайно, но с твердым намерением обратить в мусульманскую веру языческий народ, хорошо известный всюду, куда приходили арабы. Отплывая из Месопотамии, тебриз-ский Шейх был осведомлен нисколько не хуже, чем впоследствии его арабский соотечественник Ибн Баттута, когда тот покидал порт Камбей на северо-западе Индии. В самом деле, для древних парусных судов наиболее легкий путь в этих водах совпадал с первым этапом плавания камышовой ладьи "Тигрис", когда мы прошли от бывшей Месопотамии до долины Инда. Дальше оставалось просто идти на юг до экватора, затем повернуть на восток, и тут на горизонте возникали Мальдивские хавитты.

Зная, что набожный Шейх из Тебриза прибыл на Мальдивы с намерением обратить островитян в свою веру, остается выяснить, как это ему удалось? Почему король и все его подданные так охотно приняли новое вероучение и разрушили великолепные хавитты своих предков?

Древние летописи тарих на языке дивехи и более позднее сообщение Ибн Баттуты на арабском языке говорят о двух разных причинах, причем обе версии объясняют успех чужеземца его чудотворными способностями. Согласно тарих, он вызвал джинна, "голова которого вознеслась в поднебесье". В те времена так высоко мог вознестись только бумажный или матерчатый змей, и древние жители Азии были мастера делать таких змеев с головами демонов и длинными развевающимися хвостами. Да только вряд ли запуска чужеземным гостем змея или какого-либо подобного трюка было достаточно, чтобы обратить в новую веру все население Мальдивов.

Что до Ибн Баттуты, то он, основываясь на личных наблюдениях, верил в предание о девственницах и демоне с моря - версия, дошедшая до наших дней в мальдивских легендах. Поскольку вариант, записанный шесть с половиной веков назад, содержит больше деталей, чем рассказ, услышанный нами, стоит привести его целиком:

"Из-за этого демона многие острова Мальдивов обезлюдели до обращения жителей в ислам. Прибыв в страну, я об этом не знал. Однажды вечером, когда я был занят своими делами, я вдруг услышал, как люди громко возглашали символы веры: "Нет бога, кроме Аллаха" и "Аллах велик". Я увидел детей, несших на голове Коран, и женщин, стучавших по внутренней стороне медных котлов и тазов. Удивленный их поведением, я спросил: "Что случилось?" На что они ответили: "Разве ты не видишь море?" Тогда я посмотрел на море и увидел нечто вроде большого корабля, как будто наполненного фонарями и жаровнями. "Это демон,- объяснили мне,- обычно он появляется раз в месяц, но когда мы делаем то, что ты сейчас видел, он поворачивается и уходит, не причинив нам зла".

Предания о том, как впервые обратили в бегство демона с моря, все еще были живы в Мале, когда их записывал Ибн Баттута: